— А папа уже уехал?
— Уехал. Сегодня воскресенье, и он обещал вернуться пораньше.
— Хорошо.
Девочка снова топает наверх, а я понимаю, что выдыхаю. Шумно так. Инга это тоже слышит.
— По поводу оплаты, как и говорила по телефону. Пока живете в нашем доме, вы на полном содержании. Еда, одежда, — обводит пальцем мой силуэт, — нужно сменить. В вашем распоряжении наш спортзал, бассейн, спа, салон, все находится здесь, в жилом комплексе. Естественно, все это только в отсутствие босса и Адель.
— Поняла.
— Тогда, — протягивает договор, — подпишите. Испытательный срок — месяц.
— Если я столько протяну, — улыбаюсь, но Инга моей хохмы не разделяет.
— Ваша комната наверху, рядом со спальней Адель. Идемте, я вам все покажу.
Пока мы поднимаемся на второй уровень, быстро печатаю Симе, что меня вроде как взяли.
Инга толкает дверь в спальню. Светлая, уютная комната небольших размеров, но со своим душем и туалетом.
— Здорово.
— Я рада, что вам нравится. Надеюсь на долговременное сотрудничество.
— Я тоже надеюсь. Можно вопрос?
— Задавайте.
— А где мама Адель?
Инга опускает взгляд, несколько раз притопывает носком туфли по полу, а потом прикрывает дверь поплотнее.
— Она ушла, когда Адель было полгода. Будьте, пожалуйста, благоразумны и больше эту тему не поднимайте. Босс не любит, когда упоминают о его бывшей жене, а для девочки это травма.
— Да. Извините. Я… Никогда…
— Адель очень сложный ребенок. Гиперактивная, еще и с недостатком внимания.
— А ее отец, он…
— Он много работает. Вечером вы с ним познакомитесь. Кстати, есть аллергия на какие-то продукты?
— Нет.
— Хорошо. Обустраивайтесь.
Инга уходит, а я сажусь на кровать. Выдыхаю. Рассматриваю комнату в теплых бежевых тонах, чувствуя себя более чем уютно, особенно на фоне холодной гостиной.
— А ты знала, что змеям, чтобы попить воды, не нужен рот? Они могут всасывать влагу через кожу.
Поворачиваю голову на уже знакомый голос. Адель стоит в моей комнате, пряча руки за спину. На ней пышное черное платье и кеды. Отличный домашний прикид, в общем-то. Я в детстве любила надевать свои праздничные платья, а еще мамины туфли.
— Теперь знаю, — зажимаю ладони коленями. — Что там у тебя?
— Где?
— За спиной.
— Юрик, — вытаскивает из-за спины руки, в которых держит ужа.
— Ты знала, что они кусаются? — рассматриваю змею. — Меня в детстве как-то укусил такой.
— И ты их после этого все равно не боишься?
— Нет, — жму плечами.
— И можешь подержать? — прищуривается.
— Давай, — протягиваю руку.
— Потом, — девчонка морщит нос, круто разворачивается на пятках и выбегает из комнаты.
— Вот и поговорили… — бормочу себе под нос.
За следующий час я успеваю переодеться, завязать волосы на затылке потуже, изучить график, по которому живет Адель в будние дни, и морально настроиться на то, что я теперь няня.
Обедаю я одна в кафетерии спортивного комплекса, куда Адель возят на гимнастику.
«Сдохни!»
Сообщение с таким содержанием падает на телефон как раз, когда я допиваю кофе.
Ершов все никак не угомонится. Я бы и рада его заблокировать, так и делаю периодически, но через время его гадкие «пожелания» приходят с новых номеров.
Блокирую телефон, смотрю на время и возвращаюсь в раздевалку, куда минут через десять заходит и Адель.
— Как позанималась?
Девочка проходит мимо. Молча переодевается, пьет воду и так же молча выходит из раздевалки. Спешу за ней следом.
— Все хорошо? — уточняю уже в машине, но снова напарываюсь на молчание.
