Покрываюсь мурашками. В моей жизни не было мужчин кроме Ершова. Совсем. Во всех смыслах…
Так что стоять перед кем-то мужского пола в пижаме, можно сказать, тоже новый опыт...
Когда я жила с родителями, то занималась исключительно учебой, чтобы поступить в московский вуз на бюджет. На мальчиков и тусовки времени уже не хватало. Родители очень хотели, чтобы я выбилась в люди, чтобы смогла поступить сама, чтобы уехала из нашего города.
Мне не хотелось их огорчать, наоборот, я старалась соответствовать их ожиданиям.
Вижу, как у Максима дергается кадык, и обнимаю руками плечи.
Это какой-то стыд на грани с легким чувством очарования. В глубине души мне приятно, что он смотрит. После развода с Лёшей я не раз ловила себя на мысли, что вряд ли могу быть интересна мужчинам. Нормальным мужчинам.
Бывший муж неплохо так подорвал мою самооценку. Живя с ним, я чувствовала себя несуразной, непривлекательной женщиной, которой крупно повезло, что такой, как Ершов, вообще обратил на нее внимание.
Поэтому сейчас меня будоражит тот легкий интерес, что я вижу в глазах Максима.
Перевожу взгляд на Адель и только в этот момент понимаю весь ужас сложившейся ситуации.
Как у меня вообще хватило ума спуститься сюда без халата?
Я же няня, а стою тут в короткой шелковой пижаме, перед ребенком и своим начальником. Стыд какой.
И это второй рабочий день. Не удивлюсь, если меня теперь вышвырнут. Хотя за последние месяцы мне уже не привыкать.
— Извините, — бормочу, делаю шаг назад и ретируюсь из кухни. Как молодая антилопа, несусь на второй этаж. Только когда оказываюсь в своей комнате, могу выдохнуть.
В голове шумит. Сердце заходится в бешеном ритме.
Ну почему он? Почему Максим? Как такое вообще возможно-то?
А я? Даже фамилию и имя этого самого «босса» у Инги не спросила. Дура дурой же!
Быстро натягиваю джинсы и тонкий свитер поверх пижамы. Вжикаю молнией на штанах в тот самый момент, когда в дверь стучат.
Приглаживаю волосы на висках, тру ладонями бедра, совершаю пару глубоких вдохов и только потом даю разрешение войти.
Макс толкает дверь, переступает порог. Вскидываю взгляд. Только сейчас обращаю внимание, что на нем надеты домашние штаны и поло. Все черное.
Смотрю на него, и осеняет.
Получается, он еще вчера знал и лично согласовал мою кандидатуру здесь…
Конечно знал! Как можно быть такой глупой, Алина?
— Ты как? — спрашивает, пробегаясь взглядом по моему лицу, когда спускается ниже, едва заметно оттопыривает нижнюю губу и сразу улыбается. — В пижаме было лучше.
— Что? — моргаю, все еще не в состоянии отойти от шока.
— Мысли вслух. Ты как? Жива?
— Вполне, — вздыхаю.
— Инга сейчас принесет ацетон и какой-то бальзам для кожи. Мы к такому всегда подготовлены.
— А я вот не ожидала, если честно, — нервно тереблю ногти и совсем не знаю, куда деть руки, в итоге решаю спрятать за спину.
Стою перед ним будто голая до сих пор. Щеки печет. Прекрасное утро вышло, ничего не скажешь.
— Адель! — Максим повышает голос.
Вздрагиваю, а когда смотрю в дверной проем, вижу заглядывающую в комнату девчушку.
— Давай порасторопней, зеленкой ты Алину явно быстрее разукрашивала. Не стесняйся, проходи, — Макс манит дочь пальцами и, когда та оказывается рядом, кладет руку на ее плечо. — Мы тебя внимательно слушаем, — произносит максимально строго.
Адель шмыгает носом, бросает на меня невероятно злющий взгляд и понуро опускает голову.
