— Значит, девок таскать начал? Весна в голову ударила?
— Мама, успокойся! Это не то, что ты подумала.
— А что я должна думать? Пришла разок пораньше.
— Мама, я думал, ты доверяешь мне. И не кричи!
Судя по звукам, Рома увёл маму в комнату. На автомате навожу на кухне былой порядок. Слёзы душат — радость была короткой.
Рома дёргает дверь на себя и цокает языком:
— Оу! Ты уже тут фэн-шуй навела. Идём в мою келью.
В коридоре опять сталкиваюсь с Роминой мамой. Она проходит мимо с видом оскорблённой добродетели. Рома кланяется ей вслед:
— Доброго тебе вечера, королева-мать.
Она оставляет кривляния сына без ответа.
— Не обращай внимания, — обнимает меня Роман за плечи и распахивает дверь в свою комнату. — Мама отходчивая. Переживает за мой диплом.
— А на кого ты учишься?
— На врача. Мы с тобой коллеги. — Роман поворачивает собачку на замке и, подхватив меня на руки, падает в своё кресло. — Тут нам точно никто не помешает.
— Рома, мне неловко, — пытаюсь выбраться.
— Из этих лап ещё никто не вырывался, — удерживает меня Роман.
— А многих эти лапы держали? — не сразу понимаю, что впервые в жизни мне всадила укол ревность.
— Юлька, не бузи! Давай лучше подумаем, что нам делать?
— Нам?
— Да, нам. Считай, я тебя под защиту взял.
— Ром, меня Кир убьёт, если ты меня так защищать будешь.
— Тебе когда восемнадцать?
— Да вот на днях. Тридцатого апреля.
— Ух ты, — чешет Роман подбородок. — Вот почему этот перец вокруг тебя такие танцы с бубном устраивает. С другой стороны, твои руки будут развязаны. Свалишь от него и всё.
— А Вика? Как я её оставлю? — пальцы сжимаются в кулаки.
— Она его дочь?
— Да.
— Ну и чего ты паришься? Он же своего ребёнка не тронет, — Роман подносит мой кулак к губам и целует его.
— Кто знает. Кир точно безумный последний год ходит. Не хочу думать плохо, но мне почему-то кажется, что не всё чисто в истории с гибелью матери. — Мне странно говорить об этом с человеком, которого я едва знаю. Давно никому не доверяла.
— На этот вопрос могут ответить только двое, — вздыхает Роман и треплет мою коленку.
— Кто второй?
— Твоя мать. Ведь ты тела не видела?
— Не видела.
— А значит, есть надежда её найти! — Роман хитро смотрит на меня. — Как ты смотришь, чтобы отметить день рождения в Египте?
— Уф! Это как?
— Я куплю нам билеты. Видишь ли, у меня тоже есть сертификат дайвера. Я с родителями долгое время каждый год на морях бывал. И у мамы есть знакомые дайверы в Хургаде.
— А деньги?
— На поездку найду.
Хватаюсь за голову, пытаясь уложить в сознании грандиозные планы.
— Ну что? Согласна? — подбрасывает меня на коленях Рома.
— Согласна, — киваю. — Только дожить бы до поездки.
— Ах, да! Похотливому папочке мы хвост прижмём. Не переживай.
— Как? Я сдуру сегодня такого наобещала.
— Да, я тоже прибалдел. Эх, не тому ты парню перцем в глаза прыснуть хотела. С Киром на его языке разговаривать надо. Осталось продержаться несколько дней. Давай думать, как день простоять да ночь продержаться.
[1] Персонаж романа В. Набокова «Лолита», 1955г.
4. Глава 4
Роман
Не ожидал такого от матери. Почему она на Юльку сходу взъелась? Сама мне презики по карманам распихивает, а тут чуть ли пена изо рта не пошла от возмущения. Моей крохе дома достаётся, измучилась вся. Вон, задремала, у меня на коленях. Сижу боюсь пошевелиться и потревожить её сон.
Сказала, что последнее время боится засыпать раньше отчима, а он поздно, подлюка, ложится. Замок в комнате не решит проблемы. Валить ей нужно из дома, как я и сказал. Лезу в телефон, глянуть билеты до Каира. Паспорт у Юльки есть, только документы Кир у себя в сейфе держит. Устроим ему сегодня романтический ужин. Мало не покажется.
