Любовь с видом на парк - страница 3
Наконец, нудная и долгая пара закончилась, Пал Палыч широким «армейским» шагом вышел из аудитории. Марина откинулась на спинку скамьи и застонала.
– Должна уже привыкнуть, – насмешливо заметила Света, сидевшая рядом. – Пал Палыч слово «отдых» считает ругательным.
– Мои бедные пальцы, – Марина тяжело вздохнула. – На них давным-давно мозоли выросли.
– Вставай давай. Анна Львовна не ждет никого.
– Терпеть не могу среду…
По длинному коридору, заполненному жужжавшими, как пчелы, студентами, Марина со Светой пробирались в соседнюю аудиторию. Со стороны они смотрели контрастно: обе высокие и худые, они различались и цветом волос, и поведением, да практически всем. И не скажешь, что двойняшки. Зеленоглазая шатенка Света, хохотушка, иногда задира, легко нашла работу в местном кафе. Марина, синеглазая брюнетка, любила тишину и чуралась крупных шумных компаний.
– Две пары… Осталось всего две пары, – выдохнула Марина, занимая место за одной из парт.
– А вечером – подготовка к очередному семинару и уборка, – поддела Света.
– Я так скоро свихнусь. Жара еще эта. Середина мая, а такое ощущение, что июль.
– Прикинь, что летом будет.
Марина поежилась: прикидывать ей не хотелось. Работу, что в зной, что в снег, никто не отменял.
Спортивный «феррари» ярко-красного цвета, подогнанный из дома водителем, быстро передвигался по хорошо освещенным центральным улицам города. В салоне было тихо и темно. Лео уверенно вел машину. Через несколько минут он заехал на охраняемую парковку, вылез и направился к сверкавшему огнями трехэтажному дому неподалеку. Один из крупных бизнесменов пригласил домой на неформальную встречу чуть ли не весь состав администрации. Разве только с охранниками и уборщицами не соизволил пообщаться. К чему такая явная рисовка, Лео не понимал, хотя о подоплеке догадывался. Видимо, купил очередной кусок земли и в следующем месяце принесет очередные документы на подпись, а чтобы не доставали проверками, решил умаслить всех сейчас.
Лео сдержал усмешку. Все равно решающее слово останется за ним, как и подпись на документах.
Длинная аллея, ведущая к дому, была украшена разноцветными бумажными фонариками, притаившимися в кронах деревьев и освещенными яркими огнями. Лео терпеть не мог все яркое и шумное, а потому шел по аллее, как по минному полю, стараясь сделать как можно меньшее количество шагов и тщательно выбирая, куда поставить ногу.
Стоявший у входа качок-вышибала почтительно открыл дверь, и Лео мгновенно оглушили со всех сторон громкая музыка и людской гомон.
«Друг мой, нужно терпение и мужество1», – вспомнил он классика и шагнул за порог.
Люди, люди, люди. Море людей. Ненавидевший толпу, Лео буквально физически ощущал, как на него давят со всех сторон переполненные людьми стены здания. Он шел, надеясь, что у него хватит выдержки провести здесь хотя бы полчаса.
«Зато потом с чистой совестью сообщу Сергею, что посетил это гнусное мероприятие», – горько усмехнулся он про себя.
– Леонард Михайлович, рад вас видеть! – хозяин, высокий крепкий брюнет средних лет, фальшиво улыбаясь, перегородил дорогу, протянул руку.
Лео восхитился его храбростью. Обычно народ делал все, что угодно, лишь бы избежать рукопожатия с ним.
– Добрый вечер, Александр Иванович, – кивнул он, пожимая протянутую ладонь. – Как у вас тут шумно.
– Есть такое, – кивнул тот. – Но для дорогих гостей я всегда найду тихую комнату.