– Что такого могла рассказать Ребекка?
– Неважно, – прошептал Брайен, без конца думая о том, что же теперь ему делать с Авророй, которая скорее всего узнала обо всех ужасах его прошлого. Как теперь быть рядом с ней, когда ей стало очевидно то, насколько опасно продолжать любить его?
И раньше отношения между ними ставили под угрозу их жизни, но они не могли остановиться. Брайен до последнего верил, что в случае чего сможет сделать так, чтобы Аврора осталась цела. Но как после, вероятно, услышанной истории об Эйми она сможет продолжить так слепо следовать за ним, если он – прямой путь к смерти?
– Действительно, проще узнать у кого-то другого о тебе, нежели ждать, когда ты осмелишься заговорить. – Дэйв намеренно упрекнул Брайена, надеясь, что тот вместо агрессивного рывка предпримет что-то более адекватное. Например, наконец-то научится открываться.
– А ты, я смотрю, знаешь все о наших отношениях?
– Нет, не все. Но Аврора постоянно говорила о том, как много у тебя тайн и что ты не торопишься ими делиться. Видимо, тебе проще, когда за тебя это делает твоя подруга.
– Я пришел сюда не для того, чтобы ты говорил очевидные вещи и смешивал меня с грязью. Поэтому вернемся к тому, как себя чувствует Аврора.
Брайену нужно было услышать от того, кому Аврора доверяла, что с ней все в порядке. Иначе он сойдет с ума и вряд ли сможет сдержаться от разрушающих все вокруг действий.
– После работы я заходил к ней. Все в полном порядке, она старается как можно больше спать. Завтра ее должны выписать, ночью вы увидитесь.
Тиски, сжимающие сердце Брайена, чуть разжались. Он позволил себе мимолетную легкость, поверив в то, что Аврора в порядке. Он посмотрел на Дэйва, прокрутил в голове все то, что муж его девушки сделал для нее и для них в целом, и подобрел.
– Нам надо поговорить о ее беременности, – сказал Брайен.
– В больнице уже узнали о том, что она беременна. Ее поставили на учет. Если у тебя был план отступления, то можешь о нем забыть.
– Не было у меня такого плана.
Голос Брайена стал слишком мягким для образа «грозного темного», каким всякий раз представлял его Дэйв. Светлый слегка сгорбился, оперся локтями на колени и расслабился, будто вел беседу со старым другом, которого слишком хорошо знал, чтобы волноваться о своей безопасности в темноте.
– Для светлого мира отец ребенка я. И я буду играть роль идеального семьянина столько, сколько потребуется. Пока ты не предпримешь что-то. Надеюсь, у тебя есть хоть какие-то мысли о том, как выйти из сложившей ситуации, чтобы все уцелели? И хочешь ли ты вообще пытаться…
– Есть, – коротко ответил Брайен, не дав Дэйву договорить. – И ты не представляешь, как сильно я хочу, чтобы все получилось и мы смогли быть вместе.
– Тогда отлично. Сделаю все, что от меня зависит, чтобы обеспечить прикрытие.
– Спасибо.
Слово вылетело из Брайена без его ведома. Он сам не понял, в какой момент благодарность наполнила его настолько, что он не смог ее сдержать. Если бы вместо Дэйва был кто-то другой, что бы стало с ним и с Авророй?
– Не за что. Мне надо будет лишь притворяться, а мы с Авророй научились делать это идеально. Так что для меня ничего не изменится. А что насчет тебя? Не будешь раздражаться из-за того, что кто-то другой притворяется отцом твоего ребенка?
– Это второстепенное. Я не в том положении, чтобы обращать внимание на… мелочи. И если кто и будет отцом вместо меня для светлого мира, то только ты. Но ты не обязан этого делать. У тебя была возможность с самого начала раскрыть нас и избавить себя от всякой ноши.
