С щемящей болью в сердце он всматривался в дорогие черты, в её огромные лучистые, похожие на два озерца, синие глаза. На этом портрете у неё такая смущённо- виноватая улыбка. Или ему сейчас это так кажется? Но она будто просит у него за что-то прощения. Господи, какая же она у него была красавица. Несколько лет назад на краевом конкурсе красоты, на зависть своим коллегам, она заняла первое место.
Да, но почему – была? Он невольно вздрогнул от этой навязчивой мысли, на миг ему стало страшно, что он подумал о Ларисе в прошедшем времени.
Он встал и опять, заложив руки за спину, заходил бесцельно по комнате, следуя своей излюбленной привычке в минуты сильного волнения. Нет, надо действовать! Почему он, как истукан, сидит! Если бы, к примеру, подобное случилось с ним, Лариса наверняка подняла бы на ноги всех. Он рысью выскочил на улицу и, как раненый зверь, заметался по ночному и уже малошумному городу, в смятении толком не зная, куда идти.
Потом сел на мокрую от дождя скамейку и заставил себя сосредоточиться. Обхватив туго соображающую голову руками, он старался построить чёткий план. Сейчас он в первую очередь позвонит Ларисиной приятельнице – Ксении Набоковой, которая работает вместе с ней.
Подруги всегда секретничали между собой, ему это было хорошо известно. Вдруг она знает то, что неизвестно ему? Если ничего не прояснится, надо срочно потревожить полицию. Но перед этим следует обзвонить все больницы.
«О, Господи, – взмолился он, хотя, по правде говоря, не был набожным человеком, – сделай так, чтобы с Ларисой ничего не случилось!» Возвратившись со смутной надеждой домой, он, увы, не нашёл там никаких изменений.
Он без конца оглядывался на дверь и при каждом шорохе бежал к выходу. Странно, но дети словно почувствовали его тревогу и на время примолкли в своей комнате. Потом к нему выбежала Оксанка и обхватила его шею маленькими прохладными ручонками. Она заглянула ему в лицо и по обыкновению хотела пожаловаться на братишку, но раздумала. Вместо этого спросила:
– Папуля, а плавда, наша мама в командиловке?
Ксения Набокова, когда он ей позвонил, своими словами ещё больше усилила его тревогу, нагнетая мрачные мысли.
– Сегодня к Ларисе опять заходил мужик, ну ты, наверное, в курсе, кого я имею в виду. Ну, той налоговички, про которую Ларка статью разгромную недавно накатала. Правда, она мне не сказала, что на этот раз он ей говорил. Но я в принципе догадываюсь. Наверняка опять какие-нибудь гадости и угрозы сыпал. Он всё заставлял её извиниться перед его женой и написать в газете опровержение. Можно подумать, что Лара на это пойдёт.
Ксения помолчала, услышав на том конце провода тяжёлое дыхание. Удручённый её сообщением, Игорь не мог выговорить ни слова. Его, как током, пронзила мысль: а что, если этот мерзавец убил Ларису? Выследил, подкараулил и убил!
Надо срочно бежать в полицию и всё выложить про этого ублюдка.
Так вот почему вчера Лариса была сама не своя, она смотрела на них так, словно видела в последний раз. Он ругал себя самыми последними словами. Идиот несчастный! Знал ведь, что жена не в себе, и отправил спокойно её на работу. По – хорошему, он должен быть вместе с ней, и, как верный пёс, охранять её. Да, его супруга храбрая и принципиальная, но она ещё и хрупкая, слабая, временами безвольная.
Он себе никогда не простит, если с ней что-нибудь случится. От злости на самого себя он заскрипел зубами и уже собрался было идти, как вспомнил о детях. Через двадцать минут после его звонка тёща была уже на пороге. Приземистая, полная, с короткими пухлыми руками, Надежда Николаевна, услышав тревожную весть о дочке, бестолково засуетилась. Зачем-то взяла тряпку и стала вытирать пыль с телевизора.
