Рука сама потянулась к груди, нащупать сердце, только вот его как будто не было. Не шумело в ушах от сильной нагрузки, воздух не вырывался изо рта со свистом, и вообще отсутствовали какие-либо признаки усталости.
Пришло осознание, что я все это время вообще не дышала. Зачем-то постучала по грудной клетке, надеясь, что сердце образумится и все же начнет работать. Ничего.
А как я этого мага оттолкнула? Прежде во мне такой силы точно не было. И ногти…
Вытянула руки перед собой, разглядывая их по-новому. Излишне белая кожа, которой позавидуют самые придирчивые модницы Яльрендо. Все венки просвечивают. И эти пугающие коготки, которых у меня тоже не было. А царапина от крышки все такая же белая. Не покраснела и не распухла.
Потому что в мертвом теле кровь уже не циркулирует.
Значит, на мне белое поминальное платье? И это все не шутка двух дражайших братцев?
— Полный цдаг! — прочувствованно выругалась.
Внутренняя Росариа даже не шелохнулась. Тоже отбыла в мир иной?
Я закрыла ладонью рот. Что за язвительные высказывания? Раньше такого не наблюдалось.. Воспитанная леди должна быть безупречна как снаружи, так и внутри. Кто возьмет замуж девушку с тараканами в голове?
Эта мысль неожиданно вызвала во мне злость, хотя до сих пор я была совершенно с ней согласна. Вообще, если так подумать, много что вызывало у меня гнев на данный момент. Это аллергическая реакция на все живое? Что же, тогда нежить становится мне немного понятней. Их просто все вокруг бесит, вот они и бросаются на людей.
Мне нужно было какое-то укромное место, где я была бы в безопасности. Идти домой? Но если я мертва, то мое появление там закончится вызовом бригады некромантов, я даже пискнуть не успею. А мне все-таки еще хотелось немного пожить в этом мире.
А чего я так размышляю? Больше вариантов все равно не было. Может, смогу отсидеться в какой-нибудь пристройке?
Я огляделась по сторонам. Район был знакомым. Словно ноги меня сами привели поближе к дому. Вот жилище Рамиренье, а чуть подальше барона Альгасто. Значит, мне осталось каких-то десять минут.
Потихоньку рассветало — все вокруг начинало приобретать краски, и небо на востоке окрасилось в розовый. А до этого я все видела в серых цветах! Какое, оказывается, полезное умение — видеть в темноте.
А может, мне притвориться живой? Скажу, что просто была в коме. Никто даже не заметит, что что-то не так. Сколько я уже мертва? Пару дней, кажется. Заплатим целителю, всем свидетелям, наплетем что-нибудь про божественный подарок, и все будет хорошо!
«А потом мы всех сожрем!» — прилетела следом мысль.
— Не будем мы никого жрать! — возмутилась я.
«Начнем с Доминика», — уверенно заявил некто в моей голове моим же голосом.
Заскулила, схватившись за виски. Кажется, я превращаюсь в чудовище!
И вот тут по плану должна была случиться самая натуральная истерика, но она отменилась по независящим от меня причинам. Словно я совершенно разучилась плакать, страдать и нервничать. Даже шокирующая новость о моей смерти постепенно утрамбовывалась, уютным комочком сворачиваясь внутри.
Пришлось выпрямляться и идти дальше, так как «жалость к себе» теперь была мне недоступна.
К дому я пробралась через узкий лаз в саду. Ни разу им не пользовалась, но знала, что Доминик — младший брат, часто сбегает через него.
Все окна нашего четырехэтажного особняка были занавешены черным. Я поджала губы. Матушка, наверное, очень убивается.
