Графка сверкнула глазами, а Антон, воспользовавшись паузой, усмехнулся и парировал:
– Что? Нашлете мужское бессилие?
Его голос звучал уверенно и с сарказмом – матерая защита стража оберегала парня от большинства магических воздействий, но все же… все же… внутри все отчаянно сжалось. Если уж проклянет, то лучше смертью, ей-богу…
И, пока ведьма не оправилась от его наглости, добавил:
– Не парьтесь. Я и не собирался ничего ей рассказывать. И не потому, что вы мне угрожаете, просто Лида – человек хороший и заслуживает нормальной жизни. Передайте ей, что я еще зайду.
И Антон, встав из-за стола, пошел к выходу. Что мог, он узнал, а дальше нет смысла злить ведьму. Было, конечно, неудобно перед Лидой, но общаться с девушкой под бешеным взглядом ее мамаши совершенно не хотелось.
Да и ситуация выглядела все страннее и страннее. Значит, дар Лиде и правда не передался. Но она и рада. Неужели Аграфена собирается это сделать вопреки желанию девушки? Но тогда зачем от нее скрывать настоящий мир? Антон тряхнул головой и решил, что обдумают они потом все вместе в гостинице, а пока стоит прогуляться к храму и посмотреть, не изменилось ли там чего.
По дороге парень таки заскочил в магазин к тете Свете, поскольку у нее имелась небольшая секция готовой еды – не самый распространенный товар в Сарнасове. Дождался, пока в микроволновке разогреется гамбургер, и уже хотел уходить, как его осенило. Продавщица явно скучала за прилавком, и сбор и передача сплетен были ее единственным развлечением.
– Слышал, у вас тут в церкви клад запрятан?
– Ха! Тоже мне новость! Кто его там только не искал, да только даже золотой монеткой, сколько я знаю, ни разу не поживился. Хотя… был тут один, механизатор из приезжих. Всем наврал, что нашел, да только за вранье его и покарало.
– А с чего взяли, что наврал?
– А с того, что по утру механизатора нашли уже холодным. Инфаркт. И весь дом, что он занимал, обсмотрели. Даже половицы поднимали – ничегошеньки.
– Так может, его ограбили?
– Не, следствие было, естественная смерть, говорят, и замок изнутри заперт. Так что это ему кара за вранье прилетела. Так-то крепкий мужик был, молодой, вот едва тебя постарше. Спесь это здорово с народу посбивало. Перестали рыть. Ибо не надо на Господне добро зариться.
Как-то странно укладывались в голове тети Светы и божья кара за разграбленный клад, и тот факт, что его вроде механизатор и не нашел. Но в целом информация могла быть и полезной, хотя Антон пока и не понимал чем.
– А давно это было?
– Ну… – призадумалась продавщица. – Лет двадцать назад. Я тогда еще не замужем была.
– И с тех пор ничего странного вокруг храма?
– Да что там может быть странного! Или ты про призраков? Так это просто пацанву пугают из года в год, чтобы они туда не шастали. А то прилетит какой кирпич на затылок, и поминай как звали.
Антон кивнул и вышел наружу. Призраки, значит… Да нет, это уж точно сказки. Волк бы об этом непременно знал, и их либо аннигилировали уже как опасных, либо на учет поставили.
До площади в этот раз парень добрался быстро. Память у него была хорошая, а поселок хоть и немаленький, но четко расчерченный. Колокольня храма, как и вчера, прорисовывалась на фоне еще светлого неба, зияя пустыми глазницами верхних окон. Антон, заранее убедившись, что никого рядом нет, попробовал провернуть идею со штурмом стены с другого бока. Та же каверза – осознал себя уже на середине площади, спешащим назад к гостинице. Не, так не пойдет. Вернулся к церкви и обошел по периметру. Заметил только один лаз, которым, видимо, Кир и воспользовался. Но Антон крупнее и в собачей ипостаси, даже если обернется, точно не пролезет.
