Парень решил сделать еще один круг, прислушиваясь к своим ощущениям. Мало ли, может, что упускает. Он уже шел вдоль той стороны, которая примыкала к скверу, как услышал откуда-то со спины звонкий мальчишеский голос:
– Эй, дядь, хочешь посмотреть, что там внутри?
Глава 11
Антон огляделся, не сразу заметив собеседника. Парнишка лет тринадцати, в черной куртке и шапке, сидел прислонившись к стволу дерева на его развилке на высоте пары метров от земли.
– А что, знаешь, как пройти? – прищурился оборотень, оценивая собеседника.
– Ну… за штукарь, пожалуй, знаю, – деловито проговорил пацан, не спеша слезать с дерева.
– С дуба не рухни! Что там смотреть за штукарь?!
– Ладно, давай тогда пятихатку, – быстро уступил юный деляга. Видимо, смотреть там и вправду было особенно нечего. – Но вперед!
– Еще чего! Я ее отдам, а ты дёру. А меня как-то бегом сегодня заниматься ломает.
– А она у тебя есть? – осведомился собеседник, явно не желая упускать свою выгоду.
Антон достал купюру и, растянув ее двумя руками в воздухе, показал с обеих сторон.
– Но отдашь сразу, как войдем. По рукам? – уточнил мальчишка, слезая с дерева.
– Окей! Веди, Сусанин…
– С какими усами?
– Давай уже показывай лазейку, прогульщик.
– Чёй-то прогульщик? Я нормально учусь!
– Даже боюсь подумать, как другие…
«Проводник» направился к развалинам, а Антон молча пошел за ним вдоль стены. Метров через тридцать здание имело выемку в рельефе, в которой, облокачиваясь на кирпичную кладку, росло одинокое дерево. Парень подумал, что пацан сейчас предложит взобраться по его стволу, задрал голову и уже оценивал шансы на то, что клен под ним не сломается, как услышал, наоборот, от земли:
– Пс-с! Что замер-то? Ползи сюда, пока никто не видит.
Антон наклонил голову и только тогда разглядел, что между накренившимся деревом и стеной есть небольшой провал. Тесный, но, пожалуй, втиснуться можно. Оборотень опустился на четвереньки и последовал за мальчишкой, готовясь, что в любой момент снова окажется где-то в районе площади. Однако лаз быстро закончился в маленьком внутреннем дворике. Из храма сюда вело два окна – одно высокое, длинное, с полуаркой сверху, второе подвальное, присыпанное частично землей. Похоже, эти ходы заколотили давным-давно. Антон уже хотел искренне возмутиться, что за такую ничтожную экскурсию и пятихатки слишком много, как пацан, стянув рукава от куртки, чтобы защитить ладони, взялся за зазубренный край металлического листа и повернул его. Подвальное окошко открылось, обнажая приличных размеров лаз.
Малолетний делец сунул остолбеневшему парню в руки фонарик и потребовал:
– Деньги давай, а то, куда дальше идти, не скажу.
Антон расплатился и, не веря в собственную удачу, уточнил с ехидцей:
– А что же сам дальше не проводишь?
– Не, я лучше здесь обожду, – морозно передернул плечами пацан. – Ты-то в свои коттеджи уедешь или вообще в город, а за мной потом призраки будут гоняться. Че я, дурак, что ли?
Антон слегка напрягся.
– А ты сам видел этих призраков?
– Не, я ж говорю, не дурак мертвых тревожить. Один раз слазил, глянул, молитву обережную прочитал и теперь только досюда. Мерзко там, может, сам не полезешь, а? – вдруг предложил мальчишка.
Антон призраков не боялся. Даже хорошо, если встретит, есть о чем потолковать. Куртку только надо снять где-то поближе ко входу и штаны, чтоб не угробить при смене ипостаси. Настроение у него стремительно улучшилось. Надо же, как подфартило! Разрыв запечатает и… ну, на сегодняшний автобус уже не успеют, а на утренний – вполне. А к ведьме пусть Доктор гипнотизера присылает. Выясняют, что она тут мутила и она ли. Лидку, правда, жалко, как бы не попала под раздачу.
