Любовь во времена серийных убийц - страница 15

Внезапный комок в горле помешал мне сглотнуть. Я хотела что-то сказать, но в голове было пусто, слова застревали где-то там, куда я не могла дотянуться.

– Кажется, сейчас у тебя все хорошо, – продолжила она, поднимая на меня глаза и слегка улыбаясь. Я поняла, о чем она спрашивает, и могла бы ответить, по крайней мере, просто «да».

Но я не смогла. Лишь коротко кивнула и вышла из библиотеки.

Несколько раз по дороге домой я чуть было не развернулась и не поехала обратно. Я придумала миллион тем для разговора. Я могла бы рассказать ей о своем отце. Странно, что я этого не сделала. Я могла бы сказать, что больше не сержусь на нее, что понимаю, почему она сделала то, что сделала. Я могла бы извиниться за то, что позволила нам отдалиться друг от друга. Я могла бы расспросить ее о свадьбе.

Но вместо этого мои мысли метались по кругу, пока идея о возвращении не стала казаться абсурдной. Я въехала на свою подъездную дорожку, заглушила двигатель и, прислонившись лбом к рулю, задумалась: я в городе всего несколько дней, а все уже кажется довольно хреновым.

Снаружи послышался утробный звук мотора. Я подняла голову как раз в тот момент, когда из-за угла на газонокосилке выехал Сэм в дурацких гигантских наушниках. Он прошелся по дорожке до края заднего двора, затем вернулся, поравнявшись со мной как раз в тот момент, когда я выходила из машины. Я стояла, уперев руки в бока, пока он еще раз проехался по траве туда и обратно. Наконец он, должно быть, заметил выражение моего лица, потому что остановился и снял наушник с одного уха; двигатель все еще работал на холостом ходу.

– Это мой двор! – прокричала я, перекрывая грохот.

Он наклонил голову, щурясь на солнце.

– Я знаю, – спокойно произнес он.

– Так почему же ты… – Я указала на траву. – Ты что, один из тех, кто считает, что женщины не способны пользоваться электроинструментами? Или управлять газонокосилкой? Или передвигать столы? Я не просила тебя о помощи, и с какого-то момента мне уже начинает казаться, что ты…

Он заглушил двигатель, и во внезапно возникшей тишине последнее слово, произнесенное мной, разнеслось по улице и по окрестностям.

– …сексист! – закончила я и затем буркнула себе под нос: – Я не просила тебя о помощи.

Он повесил наушники на шею и прислонился к рулю газонокосилки. Он действительно выглядел непозволительно хорошо. Я напомнила себе, что в последний раз, когда я его видела, он был запачкан каким-то таинственным веществом, которое могло быть кровью, и нес в свой гараж пластиковые пакеты.

– Прости, – проговорил он. – Раньше, убирая свой двор, я заодно косил и для твоего отца. А потом, после того как он… Ну, я продолжил это делать. Но я, конечно, должен был спросить тебя. Прости.

В последнее время мне казалось, что вся моя жизнь – это один большой тред AITA[26], и ответ для меня всегда один: «Да, ты задница».

– Нет, это не… – Я потерла лоб. – Так ты раньше подстригал газон у моего отца?

– Он быстро уставал, – объяснил мужчина. – Это было за несколько месяцев до сердечного приступа, не знаю, связано это или нет. Но у него были небольшие проблемы, он передвигался с трудом.

Я этого не знала.

– Ты можешь одалживать мою газонокосилку, если предпочитаешь делать это самостоятельно, – добавил он.

– Только не я, – возразила я. – Предпочту, чтобы весь двор превратился в зону X. Но, если стрижка доставляет тебе удовольствие, действуй. Я не буду мешать.