Только что я вышла замуж за робота, безчувственного, который заботится только о своих нуждах. Мужчина схватил меня за руку, больно стиснув предплечье, и прошептал на ухо.
— А ты отправляйся в нашу комнату, жди меня там, я запрещаю тебе покидать её пределы.
Я дернула рукой, хотела выбраться из этого капкана, но не тут то было. Его длинные сильные пальцы крепко сжимали нежную кожу. Я была уверена, что после этого у меня останется огромный синяк. Мужчина лишь крепче прижал меня к себе. Я почувствовала, что уперлась не в человеческую грудь, а в каменную стену. Он вообще живой?
— Так я пленница? Или все же хозяйка этого дома?
— Наша церемония не значит, что тебе позволено делать всё, что ты захочешь. Ты полностью в моей власти. Если я захочу, чтобы ты сидела в комнате всю свою оставшуюся жизнь, значит ты будешь сидеть. И пока твой отец не отдаст то, что принадлежит мне по праву, останешься там.
— Ты — монстр! Я тебя ненавижу!
— Наши чувства взаимны, — низко проговорил он и только тогда выпустил мою руку из своих цепких пальцев.
Он коротко кивнул своим охранникам, они подошли встали с двух сторон от меня.
— Неужели ты думаешь, что я убегу сейчас, после церемонии? Мне кажется что уже слишком поздно что-то менять.
– Неужели ты думаешь, что я начал тебе доверять только потому, что теперь ты носишь мою фамилию? – жестко спросил он, будто это было что-то невероятное.
Мне нечего было ответить этому человеку. Я гордо вскинула подбородок, расправила плечи, и под взгляды прислуги, свекрови и своего холодного супруга отправилась наверх, в камеру своего заключения.
Никто ночью не пришел. Я в одиночестве переживала свое горе. Мне некуда больше деваться, я принадлежу Хакан Издемиру. Но он еще не знает — я не сдамся.
Я буду бороться за свою свободу, буду бороться за независимость. Мне плевать, что отец должен ему. Это не даёт ему право решать судьбы совершенно посторонних людей.
Бежать теперь было бессмысленно. В его власти город, мне никуда не скрыться.
Ранним утром я проснулась поверх покрывала. Видимо, все таки уснула, несмотря на нервное напряжение.
Интересно, меня закрыли, или я все же могу спокойно передвигаться по дому? В спальне была своя ванная комната, довольно просторная, в черно-белых тонах. Душ мне бы сейчас не повредил. Закрыла дверь на замок, и убедилась, что никто не сможет сюда попасть, пока я обнаженная буду стоять под душем.
Я так и уснула в свадебном платье, поэтому вышла из ванны в одном махровом полотенце, которое к счастью прикрывало все до коленок.
Кто-то даже принес в комнату вещи, купленные днем ранее в модном бутике. Вещи радовали своим качеством, но я понятия не имела, как это носить. Широкие мягкие брюки, пиджак, блузка, практически невесомая, и все это цвета слоновой кости. Где в этом ходить? Не на моей работе точно.
Внизу стояли пакеты с еще не разобранными вещами. Оттуда я добыла джинсы и худи. Именно эта одежда мне была комфортна.
Дверь оказалась незаперта, и я беспрепятственно покинула тюремную камеру.
Ни разу не взглянула на часы, да и не было их в комнате. Оказалось, что было еще слишком рано. Сонные горничные только-только подвязывали свои белые передники на лиловую форму.
Они даже не заметили меня. В своем наряде я скорее походила на мальчика-курьера, который принес свежие продукты, а не на жену их хозяина.
Дальше гостинной уйти я не успела. На диване, с бокалом виски сидел мой муж. Он сверлил меня недобрым взглядом.
