— Вали.
С деланным сожалением, Алекса отодвигает от себя кружку и подзывает официантку. Мрачным волком наблюдаю за тем, как она расплачивается, как собирает свое барахло, постоянно отвлекаясь на переписку в телефоне. Будто время специально тянет.
И только когда я уже готов взорвать до основания этот вонючий ресторан, Александра легко поднимается из-за стола. Вешает сумочку на плечо и с гордо поднятой головой идет прочь.
Я все еще не дышу. Провожаю ее взглядом, напряженно ожидая, что сейчас передумает и повернет обратно. И совершенно четко ловлю момент, когда на встречу Алексе в зал выворачивает Тася.
Сердце проваливается до пяток, когда они сталкиваются, пытаясь разойтись на узком пространстве.
Преисполненный самых дурных предчувствий, я как во сне поднимаюсь из-за стола. В голове гремит: капец! КАПЕЦ! Полный.
Что бы я сейчас не попытался предпринять – не успею.
Тем временем Таська, кажется, извиняется, а Змея кивает в ответ. Улыбается... И проходит мимо. Однако сделав пяток шагов, оборачивается, провожая взглядом мою, ни о чем не подозревающую жену. Потом смотрит на меня, на мою зеленую, перекошенную физиономию и небрежно машет напоследок.
Уходит, так и не дождавшись появления мифической подруги.
— А вот и я, — радостно улыбается Тася, не замечая моего состояния.
Садится напротив меня, что-то щебечет, а я никак не могу взять себя в руки. На лбу испарина, на языке дикая горечь. Кишки скручивает в тугой, раскаленный комок, и руки ходят ходуном, как у конченого наркомана.
А перед глазами как наяву пульсирует картинка, в которой Таська стоит напротив Алексы. Плюс один образ в копилку ночных кошмаров.
22. Глава 8.3
Этой ночью, я сплю урывками. В основном лежу, пялюсь в потолок и думаю о том, как можно было так нахеровертить. Ради чего? Ради десяти минут сомнительного удовольствия? Да лучше бы на ручном приводе эту реку переехал, чем вот так.
Ощущение дикой западни, тупика, неотвратимого звездеца, подкрадывающегося из темноты, становится все сильнее. Гребаная совесть… Я бы с радостью ее продал кому-нибудь по дешевке.
А Таська спокойно сопит, закинув на меня ногу, и не подозревая о том, что происходит у меня внутри. И я до дрожи надеюсь, что никогда не узнает.
Утром вскакиваю еще до будильника, потому что сил просто лежать нет. Я злой, невыспавшийся, дерганый, как пациент, сбежавший из клиники для душевнобольных. У меня внутри какая-то вязкая каша из обрывков мыслей и дурных эмоций. С женой нормально не разговариваю, она тоже встает не в духе и ведет себя, как нахохлившийся сердитый воробей. В итоге выходим из дома, и каждый угрюмо идет в своем направлении. Меня это просто вымораживает, но внутри нет резерва, чтобы стабилизировать ситуацию. Я в таком разобранном состоянии, что хочется выехать куда-нибудь за город, в лес и орать изо всей дури, до тех пор, пока голос не сорвется в хлам.
В офис прихожу, как всегда раньше всех. Включаю комп, проверяю почту, потом тупо смотрю в экран, не понимая ровным счетом ничего. Просто туплю, не в состоянии себя чем-то занять.
Когда уже это дебильное состояние пройдет? Все уже, накосячил, хрен ли теперь убиваться? Надо выгребать как-то, если не хочу, чтобы однажды жена задалась вопросом, с какого фига у меня такая кислая морда.
Потом начинают приходить сотрудники, и я как иголках жду того самого звука, который теперь для меня является синонимом проблем.
