Люди и Звери. Сборник рассказов - страница 33

«Доставить – хоть под конвоем!»

Был только один человек, который не испытывал на себе этих прелестей колхозной демократии, – Саша Скорик, зоотехник молочной фермы. Невысокого роста, худощавый, спокойный, малоразговорчивый. Его уважали. За безотказность, незлобивый характер. А ещё Александр был страстный охотник. Утренняя дойка начиналась в 4—5 утра. 3имой ещё темно. В корпусах стоит туман от дыхания коров. Пока полусонные доярки разбредаются по своим группам, Сашка быстро включает систему машинного доения и исчезает. 3а время дойки он оббегает всю округу в поисках добычи. Иногда возвращался с зайцем, но в основном, как сам говорил, «убивал ноги».

В день правления Скорик отправлялся на охоту непременно, даже не допуская мысли являться на изнурительные посиделки. Семь лет каждый месяц я наблюдал одну и ту же картину: в зал заседания входит ещё весёлый председатель, добрым взглядом окидывает сидящих соратников: «Здравствуйте, товарищи!» Товарищи дружно отвечают. Виктор Васильевич поднимается на подиум, приглашает членов правления в президиум, раскладывает перед собой бумаги. Объявляет повестку дня.

Первым предлагает обсудить пресловутый молочный вопрос. Поднимает руководителя самой крупной молочной фермы Виктора Ивановича Ткаченко. Виктор начинает свой доклад и сразу валит на отсутствующего зоотехника. Председатель всматривается в зал. Спрашивает: «Где Скорик?» Все дружно крутят головами, заранее зная результат. Скорика в зале нет. Зиберов, не веря своим глазам, поднимает брови: «Как нет? Его предупреждали? Что? Опять?» Кто-то из зала ядовито: «Да на охоте он».

Реплика добивает председателя. От Сашкиной наглости он приходит в возбуждённое состояние. Требует доставить его завтра к семи часам – хоть под конвоем! Живописуя меры, которые завтра обрушатся на голову бедного зоотехника, нагоняет ужасу на собравшихся. Переходит на состояние трудовой дисциплины в колхозе. В душах присутствующих зарождается и крепнет ненависть к Скорику, из-за которого они должны выслушивать пламенную речь, обращённую, как им кажется, только к нему.

Утром следующего дня Александр точно в семь в приёмной. Вид имеет скромный, виноватый, сгорбленный. При появлении Зиберова изображает покорность. Виктор Васильевич мигом заводится, вталкивает его в кабинет. За дверью раздаётся крик, похожий на рёв раненого зверя. Слов не разобрать, так как председатель спешит высказать, выкрикнуть сразу всё, заготовленное за ночь, неисправимому члену колхоза.

Ночной «засед»

В приёмной тем временем собирается народ на планёрку. Минуты через три дверь распахивается, из неё вылетает воспитуемый. Останавливается посреди приёмной. На лице полное недоумение. Будто он так и не понял, чего от него хотели, из-за чего весь этот сыр-бор. С этим выражением лица и удаляется.

Специалисты, прислушиваясь к тишине в кабинете, выдерживают паузу, входят. Там они находят председателя, крупными глотками из графина запивающего таблетки: от сахара, давления, головной боли… Все рассаживаются. Виктор Васильевич грустно спрашивает: «Ну что ему надо? Почему? Не понимаю!»

Мне был симпатичен этот парень. Была в нём внутренняя пружина. Мы подружились. Он решил приобщить меня к охоте. Пригласил в «засед». Так местные называли охоту на хищников из засады.

Зимним вечером доехали до места на мотоцикле, спрятали его в лесополосе. Пешком дошли до укрытия, сложенного посреди поля из тюков прессованной соломы. Устроились. Осмотрелись. Вокруг озимое поле, слегка прикрытое снегом. Морозно. Лёгкий ветер разогнал тучи. Большая полная луна залила всё пространство бледным светом. Метрах в пятидесяти от нас неясные очертания тушки павшей овцы. Её Александр доставил заранее. Ждём лису, волка. Тихо разговариваем. Между прочим, спрашиваю, долго ли он будет издеваться над председателем, жалко же человека. Скорик откликается: «У меня с ним особые отношения. Я за три минуты понимаю, что он вам десять часов объясняет». Помолчал. Потом добавляет: «Мне тоже его жалко. Мужик-то неплохой. Другой бы давно меня из колхоза попёр. Ну как ему иначе объяснить, что молоком нужно серьёзно заниматься. Лозунгами надоев не поднимешь».