По всему берегу стояли огромные ивы. 3десь растёт особый вид этих деревьев. Они не опускают ветки к воде, как плакучие. Из неохватных стволов тонкие ветки, украшенные длинными тонкими листьями, поднимаются вертикально вверх. Зимой они часто отмерзают, а весной отрастают новые. В полутьме ивы кажутся таинственными великанами со вставшей на дыбы густой шевелюрой. Утренняя прохлада пробирается под лёгкую одежду. 3ябко.
Александр надел тёплую куртку и спустился к реке. Долго стоял на берегу. Вода всегда притягивала его к себе как магнитом. Выросший во Владикавказе на берегу быстрого опасного Терека, он относится к воде с большим уважением. Она кормила и поила горцев. Люди же безжалостно грабили её. Ради икры вылавливали красную рыбу браконьерскими способами. Терек защищался. Взрывался бурными мутными ледяными потоками. От злости покрывался белой пеной. Выворачивал гигантские валуны, катил их вниз, разбивая все преграды. Сносил дамбы, мосты, оставлял людей без жилья. Но люди возвращались и принимались за старое. В результате осетровые практически исчезли. Теперь непокорённый, затаивший обиду Терек несёт свои воды, ожидая момента расплаты с людьми.
Между тем уже начало светать. Туман вытянулся белой полосой над рекой, опускаясь в неё и исчезая. Река забирала влагу, одолженную земле на ночь,
Взошло солнце. Весёлыми ласковыми лучами изгнало грусть из утреннего воздуха, вернуло людям на берегу ощущение большого рыбацкого праздника. Рыбаки засуетились, стали готовить завтрак, кипятить воду для чая. Всё пришло в движение. Расставив удочки, сели за стол.
Прирученная и покинутая
И тут на залитую солнцем, покрытую чистой весенней зеленью поляну вышло чудище. Оно остановилось в десяти метрах от стола. Мы замерли. Огромная, низко опущенная к земле, изрезанная шрамами голова с остатками ушей, изорванных в боях, смотрела на нас маленькими глазками.
Николай Трегуб первым пришёл в себя: «Эй, собака, иди сюда!» Уловив в голосе человека тепло, чудовище завертело коротким хвостом и побежало к столу. Это был стаффордширский терьер, который оказался милейшим и добрейшим существом.
Собака тыкалась мокрым холодным носом в руки и лица людей, награждая их своей лаской. Встретившись с такой отчаянной доверчивостью живого существа, рыбаки даже растерялись. Дружно, без обсуждения и споров собаку назвали Дэзи. Она охотно отзывалась на новую кличку. Демонстрировала отличный собачий аппетит, с этого момента на нашей поляне поселилась радость. Наевшись, старая, израненная в боях сука прыгала по поляне, как щенок. Падала на спину, вертелась на месте. Вскакивала на короткие мощные ноги, делала стремительные круги.
Весенний день прошёл замечательно. Вода потихоньку прибывала. Вобла ловилась разная, особо мелкую рыбаки отпускали. Уловом все остались довольны, даже те, кто совсем не ловил. Коля Трегуб просто гулял по берегу или играл с Дэзи, наслаждаясь солнечным теплом и общением с рыбаками из разных регионов страны. Крохмаль продолжил братание с коллегами.
К вечеру пошёл небольшой плоский лещ. Рыбацкого интереса он не вызвал. Весной он худосочен и плохо просаливается. В тёплую погоду легко пропадает. В наступивших сумерках изжарили яичницы с салом, сели ужинать. Потом разошлись по спальным местам. Дэзи решительно подвинула Николая Трегуба, улеглась рядом на походную кровать, засунув морду под тёплое одеяло. Так и заснули человек с собакой, как друзья. Ночью Дэзи иногда вскакивала, лаяла в темноту и возвращалась на нагретое место под бок Трегубу.
