Вдруг раздаётся оглушительный свист. Это Артём внял просьбе Михася – так свистеть может только он. Как по команде, смолкаем.
Михась выдерживает небольшую паузу, позволяя нам чуть-чуть отдышаться, и произносит:
– Нам нужно выбрать главного.
Смотрим на него с удивлением. Потом до нас постепенно доходит смысл сказанного.
Женя выпрямляется, набирает в грудь побольше воздуха:
– А давайте! Согласен!
– Иначе мы так никуда не уйдём, – подкрепляет успех Михась. – Любой группе нужен вожак, это первое правило зоологии. Или мы тут все сейчас перегрызёмся. Мы теперь – звериный прайд. Так что я предлагаю устроить голосование и выбрать одного человека, которого все будут слушать. Потому что слушать всех одновременно лично я не могу.
Звучит до зубовного скрежета разумно. Зоология, эвона как завернул! Учёный, одно слово.
Все горячо поддерживаем идею.
– Только договоримся, – вставляет Женя, – того, кого выберем, слушаться беспрекословно, чтоб без съездов! Кто начнёт съезжать – тому люлей!
Я смотрю на Михася и, кажется, опережаю его мысли:
– Есть другая идея. Провинившийся изгоняется из прайда. Зоология, так?
– Да, отлично, – кивает Михась.
Вано и Арт обмениваются скептическими взглядами. Они не относятся к нашей затее слишком серьёзно. Пока не относятся.
Зато Женя предельно серьёзен:
– Точно! Так ещё лучше.
Скрепляем рукопожатием.
– Голосовать за себя нельзя, два раза голосовать нельзя, воздерживаться нельзя. Теперь голосуем, – Михась указывает пальцем на Витоса – Кто за Виталика?
Одна рука – Артём.
Указательный палец Михася, точно микрофон тележурналиста, перекочёвывает к Ване.
– Кто за Вано?
Ни одного голоса.
– Вот суки, – полушутливо-полусерьёзно говорит тот.
– Кто за Арта?
И снова – ни одной руки. В эту секунду я понимаю, что Витос не менее серьёзен, чем Женя: обмениваться реверансами он не намерен. Для него это вопрос жизни и смерти, и он должен выбрать того, кого велит ему ум, а не сердце. Хороший признак.
А палец Михася, тем временем, указывает на Женю:
– Кто за Джона?
Я не могу поднять руку. Проголосовать за него претит в равной степени и сердцу и разуму. Нет, я не считаю его плохим стратегом, оратором или не любимчиком компании – как раз здесь у него всё в порядке. Однако ни стратегия, ни ораторское искусство, ни харизма, ни умение влюбить в себя толпу не являются первостепенными качествами для лидера. Злость – вот что главное. Умение быть жестоким. Умение сказать нет, когда считаешь нужным. Умение выбрать из двух зол меньшее. Умение наплевать на всех. Найти в себе решительность пойти против всех. Найти в себе хладнокровие выгнать из прайда лишнего.
Это слишком большая ответственность для него. Не уверен, что он справится. Не хочу взваливать её на него. Так что я оставляю свои руки висеть строго по швам. Оставшиеся голосующие, впрочем, тоже.
Женя не выглядит разочарованным, на его лице скорее облегчение.
– Ну и отлично. Я и не хотел.
Он говорит правду, и я выдыхаю – стало быть, угадал. Черт, я знаю его семнадцать лет, разве могло быть иначе?
Михась указывает пальцем на себя:
– Кто за меня?
Я поднимаю руку. Прости, Михась.
Однако я единственный.
Михась почти не реагирует, словно знал наперёд, что будет именно так. Я заведомо был в фаворитах. Я – связующее звено между всеми ними. Братья Воронюк – сыновья моей крёстной, мы знаем друг друга с пелёнок. Ваня – друг детства. С Михасем мы с пятого класса дружим. Женя – родной брат. Я свёл их вместе и закрепил на себе, как втулка, на которой держатся все спицы нашего колеса, нашего катета, если угодно мистеру Стивену Кингу.
