– Не все люди одинаковые, в ком-то еще остались зерна сострадания, разума и любви, кто-то еще делает хоть что-то для спасения, – ответил Арсен.
– Да, это мы вчетвером. Остальным фиолетово, их волнуют только власть и богатство.
– А что ты скажешь об этом мире, Адор? Неужели он достоин уничтожения?
– Об этом мире я ничего не знаю и пока не желаю ему того, чего желаю своему миру, – ответил Адор, но, увидев торжество на лице Арсена, добавил: – но я абсолютно не хочу возвращаться обратно.
– Адор, – обратился Даниил, – но мы же уже говорили на эту тему до путешествия, мы сможем вернуться только все вчетвером. Существует грань, пропускающая через завесу биологического равновесия, ты не можешь просто так остаться тут. Равновесие нивелируется, только если случится смерть. Без тебя мы не сможем попасть обратно.
– Ты только что озвучил вариант, как вы можете попасть обратно без меня…
– Адор, мы этого делать не будем. Мы отправимся обратно все вместе. Наш мир нуждается в нас.
– А что мы можем? Развязать войну, чтобы свергнуть военизированный строй? И с помощью насилия установить мир? – вставил Рамон. – Это даже звучит глупо!
– Рамон, вот сейчас совершенно не к месту, – сказал Даниил, – ты только подливаешь масла в огонь разгоряченных чувств Адора.
– Но ведь это правда. В одночасье мы не сможем изменить людские ценности и вложить в головы конструктивные мысли, – парировал Рамон.
– У нас был план, – напомнил Арсен. – Мы должны его придерживаться.
Суровый вид командира пристыдил неугомонную парочку, и те замолчали. Адор с досадой пнул ножку кровати, превышавшую его рост раз в пять.
Рамон был во многом солидарен с Адором, но он предпочитал сжать свою волю в кулак, откинуть личные интересы – ведь ему тоже не хотелось возвращаться – и действовать в целях общего блага и согласно плану.
– Макар, – обратился к великану Арсен, – надеюсь, ты тоже понимаешь сложность и опасность ситуации.
Макар неуверенно кивнул. Он и не предполагал, что влип в настолько серьезную передрягу. Кажется, от него зависит судьба человечества, причем сразу двух человечеств. И если сейчас они ничего не предпримут, никто не знает, чем все обернется. Войны с революций ему не хотелось. Как только он представил, что может потерять мир и гармонию, а его жизнь и жизнь его близких превратится в ад, он вознамерился совершить невозможное. И никто кроме него не сможет помочь лилипутам, так внезапно перевернувшим его жизнь и мировоззрение.
– Давайте я сейчас соберу рюкзак, и мы пойдем к кладбищам. Туда по лесу идти около часа. Будем там только к сумеркам. Ночь, конечно, не самое лучшее время для прогулок по лесу…
– Макар, у нас нет выбора. Завтра здесь будут люди в белых халатах. Не знаю, как у вас, но у нас они творят чудовищные вещи. И если они придут туда раньше нас, то наши шансы вернуться с миром резко упадут, – сказал Даниил.
Макар понимающе вздохнул и стал поспешно собирать вещи. Он уложил в рюкзак аппаратуру лилипутов, землеройку, фонарик, пару комплектов батареек, воду, веревку на всякий случай, спички и спрей от комаров. Сверху на все это уселись маленькие люди, и Макар аккуратно застегнул молнию, оставив отверстие для воздуха и света. Великан бережно надел рюкзак и стал спускаться вниз по лестнице.
– Макар, а ты куда? Не будешь ужинать?
Великану не удалось незаметно пройти мимо бабули.
– Я прогуляюсь! Буду не скоро! Ты не волнуйся и, если что, ложись спать! – и быстро вышел за дверь, чтобы избежать лишних расспросов. Бабуля готовила что-то вкусное. Запах, шедший из кухни, возбудил выработку желудочного сока, Макар вспомнил, что в последний раз ел с утра, и уже пожалел, что отказался от жареного кузнечика.
