Читать онлайн Дженни Джейн - Люси не на небе, но с алмазами

После того, как произошло событие, которое изменило её жизнь, Люси помнила действительно мало. Всё, что осталось – осколки воспоминаний. Отрывки из разного времени, разных лет и разной длины. И то, даже они собрались не сразу.

С самого начала, когда она вовсе не понимала, кто она, где и почему, её то и дело накрывала паника: оказывается, быть человеком без имени и прошлого – страшно. Тебе не на что опереться, нечем подтвердить или опровергнуть слова окружающих. Ты понятия не имеешь, кто эти люди, что находятся вокруг, заходят и выходят в и из палаты, врут они тебе или говорят правду, чего от тебя хотят… И только когда Люси удалось немного свыкнуться со всем происходящим и с мыслью, что это теперь ее жизнь, притерпеться и перестать настолько сильно нервничать – дело немного сдвинулось: память, пожалев, принялась подкидывать какие-то крохи. Размытые образы и фигуры, какие-то фразы, сказанные до боли знакомыми голосами, которые принадлежали пока неизвестно кому. И, сообразив, что надо лишь подождать, Люси мудро набралась терпения. Со временем крошек становилось всё больше, и теперь уже можно было насыпать из них небольшие горки, собирая более подробные картины.

Начинались, правда, воспоминания только с её семилетия, из раннего периода не осталось вообще ничего. Но это не сильно пугало – не то чтобы даже обычные люди способны запомнить много событий из своей жизни до более или менее сознательно возраста, что как раз наступал в шесть-семь. Так что тут не было сильного потрясения. Да и следовало быть благодарной за то, что давали, а не требовать ещё.

Ну и в итоге… Первое, что всплывало в памяти – поле.

Огромное такое, широкое, казалось бы, и вовсе бесконечное, полное ромашек, васильков, лаванды и других полевых цветов, названий которых Люси не знала. Или просто не помнила. Но белого и фиолетового было действительно много. Цветы были похожи на яркие всполохи среди высокой зеленой травы, которые привлекали к себе внимание. Приятный цветочный запах уже на подходе окутывал с ног до головы. С трех сторон от поля, где-то вдалеке, угадывался лес, добавляя таинственности и привлекательности.

Судя по ощущениям Люси, это поле было ей очень знакомым, можно сказать, родным, а ещё вроде бы находилось недалеко от дома, так что бывала она там довольно часто и добиралась пешком.

В воспоминании маленькая Люси носилась в траве, совершенно не беспокоясь о том, что в любой момент могла запутаться, запнуться и полететь носом в землю, – а когда собственная безопасность в принципе волновала детей? Единственным её желанием в тот момент было обогнать ещё одно маленькое существо на этом же поле – щенка золотистого ретривера по кличке Санни, который являлся полноценным членом их семьи. Люси вообще почти всю жизнь окружали животные, – это было одним из первых и конкретных фактов, которые она вспомнила о себе поначалу.

Люси просто обожала Санни. Несмотря на то, что тот появился в её жизни совсем недавно на тот момент, она уже души в нём не чаяла. Родители говорили, что с момента их встречи они будто бы приклеились друг к другу. Люси действительно привязалась к щенку очень сильно. И пусть сейчас она не помнила большую часть моментов с этим прекрасным созданием, в своей любови к нему она была уверена. Санни – буквально маленькое солнышко в её жизни, без которого ей было бы очень-очень скучно.

Бегая среди высоких растений, Люси звонко смеялась, оборачиваясь на Санни или же стараясь не упустить его из виду впереди, если ему надоедало ей уступать, и он уносился вдаль. Хотя при этом все равно каждый раз возвращался обратно, позволяя Люси снова оказаться впереди, обогнав его. Нечестные у них, правда, догонялки какие-то получались, но такие правила обоих вполне устраивали. По крайней мере, никто не жаловался.

Но долго так хорошо продолжаться не могло. В один момент Люси все же споткнулась, упала и пару раз перекатилась по земле, пачкая светлую футболку. Но вместо того, чтобы растеряться и заплакать, она лишь ещё громче засмеялась, не предпринимая никаких попыток встать. Растянувшись на земле, она принялась рассматривать облака на небе сквозь листья, траву и макушки цветов. А уже через секунду к ней подбежал Санни, поставил передние лапы на плечо и довольно принялся облизывать ей щёку. Люси, не переставая хихикать, погладила щенка по макушке, легко потрепав по ушам и холке.

– Устал, Санни? – поинтересовалась Люси, и щенок согласно тявкнул, укладывая передние лапы теперь ей на живот, а сверху устроил мордочку, прикрывая глаза. – Ладно, тогда давай полежим и отдохнём немного.

Теперь Люси полностью сосредоточила внимание на плывущих по небу облаках, которые медленно меняли форму, и продолжала гладить Санни. Было тихо, тепло и спокойно, а запах цветов кружил в воздухе, делая момент совершенным.

Так продолжалось ровно до тех пор, пока к полю не подошли родители Люси, – настоящая Люси до сих пор не могла поверить, как много времени заняли у нее попытки вспомнить хотя бы их имена, не то, что внешность. Но теперь в голове их образы были самыми четкими: мама с такими же волнистыми, рыжими волосами, какие она каждый день видела в зеркале, и светлыми глазами, всегда светящимися добром и любовью. А у отца глаза карие, цвет которых остался копией в ее собственной радужки, а волосы – темно-русые, всего в паре тонов от каштанового. И его грубые от работы и вечных мозолей руки, которые всегда дарили самые теплые и крепкие объятия, обещая защиту. Семилетняя Люси безумно любила их, ведь людей лучше она уж точно не знала. Взрослая Люси сохранила эти чувства в той же интенсивности, даже если до сих пор не помнила большую часть своей жизни, в которой присутсовали ее родители.

Поэтому, когда они громко позвали её и Санни в этом воспоминании, чтобы всем вместе отправиться домой, уже через пару секунд пушистые яркие пряди замелькали среди цветочных лепестков, когда поднявшаяся на ноги Люси побежала навстречу к родителям наравне с Санни.

– Я бегу, мам, пап! – она помахала рукой издалека, чтобы её точно заметили и ни о чем не волновались.

Только дома Люси обнаружила, что во время своего падения в поле умудрилась содрать коленки, так что теперь там была корочка запёкшейся крови, а при ходьбе они отзывались ноющей болью, которую раньше, видимо на подъеме эмоций, она и не замечала.

И на этом первое воспоминание обрывалось, не давая узнать больше ничего об этом моменте и дне в целом. Хоть Люси и была уверена, что тогда наверняка получила небольшой нагоняй от отца за неосторожность, в то время как мама занималась обработкой всех ранок.

Но… Второе воспоминание? Ох, что ж, а вот тут уже было слегка труднее. Надо немного времени подумать, чтобы разобрать те крохи, что есть, по порядку в собственной голове и выявить то самое. Ведь возвращались они в хаотичном порядке, и Люси сама решила собрать их в хронологическом, чтобы было проще разбираться во всем этом и восстановить свою собственную историю.

Ох, да, точно! Второе воспоминание – уже из той поры, когда Люси что-то около восьми. И теперь это был дом.

Родители Люси, – все такие же красивые и любимые ей, – сидели за столом, о чем-то тихо переговариваясь, пока она собиралась на прогулку с Санни. За окном в силу вступала зима, так что погода с каждым днем становилась все холоднее. И поэтому, тепло одевшись, Люси сразу подбежала к небольшому шкафчику с вещами Санни, вытащив оттуда тёплый костюм и для него.

– Хей, Санни, иди сюда, малыш! – позвала Люси и попыталась подхватить подбежавшего к ней, уже явно сильно подросшего, щенка на руки. Сделать это ей не удалось, поскольку сил не хватило, и тогда она просто наклонилась к нему, быстро чмокнув питомца в нос. – Идём гулять, да? Но сначала тебя нужно собрать.

Пятнадцать минут, помощь отца – и вот Санни тоже был в тепле, полностью готовый к прогулке. Так что Люси поправила на нём ошейник и, пристегнув поводок, помахала напоследок родителям, вместе с Санни выбегая на улицу.

Гуляли они недалеко от дома, чтобы родители могли в любой момент увидеть их из какого-нибудь окна, выходящего на эту сторону, и убедиться, что все в порядке. Тем более, что сейчас даже ещё не темнело – солнце грело их с Санни своими неяркими лучами. В такое время ее отпускали почти без проблем.

Вдоволь набегавшись, Люси уже собралась пойти домой, с большим трудом, но все же умудрившись подхватить Санни на руки, чтобы тот не запачкал полы. Но тут она вдруг почувствовала странное: что-то мокрое и холодное приземлилось сначала ей на нос, следующее скользнуло по ладони, на которой не было перчатки, а еще одно потом коснулось век… Люси подняла голову, замечая кружащиеся в воздухе белоснежные хлопья снега. На лице тут же появилась широкая улыбка, и она едва не подпрыгнула на месте, что точно сделала бы, если бы не тяжесть Санни, которого она слишком боялась уронить, и громко взвизгнула от радости.

– Санни, смотри, это снег, снег! Первый в этом году! Малыш, мы дождались! – обратилась к своему пушистому другу Люси, опуская его обратно на землю и легко потрепав по макушке.

Санни в ответ несколько раз громко гавкнул, и Люси опустила его на лапы вновь, давая ему поноситься еще немного. Да, впрочем, она и сама особо не отставала. Все же снег – это снег, тем более первый за эту зиму! Ей еще желание в честь этого надо будет загадать. А пока можно было и просто побегать, ловя снежинки на волосы и ресницы, а также наблюдать за тем, как быстро они таяли в ладонях, едва успевая приземлиться на разгоряченную кожу.

Таким образом, на улице Люси с Санни подзадержались, только после еще нескольких кругов, намотанных по двору, возвратясь домой. Все мокрые, грязные, так как без падений, естественно, не обошлось, но зато безумно счастливые и довольные.

Дальше воспоминание снова оборвалось тёмным пятном, заканчивая историю восьмилетней Люси на этом первом и единственном кусочке.

И, может быть, подобные воспоминания были не самыми увлекательными или масштабными, но каждое из них было дорого Люси. Она собирала их, как когда-то богатый скупец, растерявший всё своё золото. Нанизывала на ниточку, как переливающиеся и дорогие сердцу алмазы, старалась скрепить всем, что подходило, и прятала в копилку души. Ведь это всё, что у неё было. Что у нее осталось, а вернее, что к ней вернулось.

Например, о девяти годах в голове Люси и вовсе не имелось ни одного отрывка, даже самого маленького. А воспоминания о десятилетии составляли лишь бессмысленные, действительно крошечные обрывки разных ситуаций, из которых хоть одноминутную полноценную картинку создать не получалось. Из её жизни будто вовсе стёрли эти два года, что, конечно, Люси очень расстраивало. Тут остались только смутные ощущения родных объятий, долгих учебных будней, холодных ночей в одиночестве и длинных дней с друзьями. А также бесчисленное количество разговоров, – только неизвестно с кем, неизвестно когда, неизвестно о чем. Будто кто-то снимал, но забыл настроить фокус на камере и включить запись звука, оставив только невнятные, размытые образы, силуэты и очертания. Ужасно хотелось узнать и вспомнить больше, но не то чтобы Люси могла как-то на это повлиять, поэтому пришлось лишь смириться.

В итоге, третье воспоминание Люси было из той поры, когда ей уже исполнилось одиннадцать. И на этот раз это был обычный школьный день. Если подумать, скучный. Но что поделать. Что вообще могло быть интересного на уроках?.. Зато она хотя бы его помнила.