– Право слово, Мадикен, ты ведёшь себя безбожно! Помни о своём Создателе смолоду, сказано в Писании. Так вот ты и вспомни о нём, вместо того чтобы призывать к себе смерть!
Но Мадикен ни о чём не желает помнить, кроме экскурсии, и она кричит на Линус Иду:
– Оставьте меня в покое!
Линус Ида озабоченно качает головой.
– Вот оно что! – говорит она. – Знакомая песенка! Как видно, к нам опять пожаловал Себастьян Нигге.
Для Линус Иды нет никого хуже Себастьяна Нигге. Он является в дом, когда Мадикен и Лисабет ведут себя не так примерно, как следует по её понятиям. На первый взгляд кажется, что в постели лежит и скандалит Мадикен. Но это только так кажется. На самом деле – это Себастьян Нигге, а настоящая послушная Мадикен сидит в это время в печной трубе и не может оттуда выйти, пока Себастьян Нигге не соизволит убраться восвояси.
– Вот беда, что он как раз сегодня к нам нагрянул! – говорит Линус Ида.
– А по-моему, это даже лучше, – говорит Лисабет. – Значит, и голова болит у него, и рвёт тоже его, а Мадикен сидит себе в печной трубе, и ей хоть бы что!
Мадикен исподлобья сердито смотрит на Лисабет и Линус Иду. Для Лисабет детские сказки про Себастьяна Нигге, может быть, и хороши, а Мадикен из них давно выросла.
– Ладно уж! Лежи себе и не ерепенься! – говорит Линус Ида. – Радуйся, Мадикен, что жива осталась. А то вишь она летать вздумала! Ещё немного, и убилась бы насмерть.
Но Мадикен что-то не радуется. Она с головой закрывается одеялом и плачет. Каждый день она просыпается с надеждой на чудо – вдруг сейчас войдёт мама и скажет так:
– Подумаешь, сотрясение мозга! Ну и что такого? А между прочим, самое верное средство от него – пойти на экскурсию! Может быть, в среду ты всё-таки поедешь с классом? Ну, что ты скажешь?
Однако мама ничего подобного не говорит. Она только ободряюще улыбается разнесчастной Мадикен и гладит её по щёчке.
– Не огорчайся, детка, – говорит мама. – Мы придумаем тебе в утешение другое удовольствие.
Хорошенькое утешение – другое удовольствие! Да разве есть на свете что-нибудь такое, что может быть лучше экскурсии!
Во вторник вечером Мадикен молится Богу, чтобы он помог ей в этом горе. Она молится шёпотом под одеялом, чтобы Лисабет не услыхала:
– Добренький Боженька, помоги мне! Мне так хочется на экскурсию. Сделай так, чтобы дядя Берглунд позвонил маме и сказал, что я уже выздоровела. Я правда уже здорова. Только надо поскорее, а то мы не успеем приготовиться, а мне надо взять в дорогу бутерброды и шоколад, и Альва ещё должна погладить мою матроску. Так что ты уж скажи дяде Берглунду, чтобы он скорее звонил. Пожалуйста, милый Боженька! А то мне так хочется на экскурсию! Аминь.
Окончив молитву, Мадикен напряжённо ждёт, чтобы зазвонил телефон. Но звонка нет и нет. Только Лисабет без конца канючит из соседней кроватки:
– Расскажи про привидения, про убийц и про войну!
Но Мадикен не до рассказов. Она ещё долго прислушивается к телефону.
Так и не дождавшись звонка и всплакнув, она наконец засыпает…
В среду Мадикен просыпается спозаранку. За окном солнце, синее небо. Такой прекрасный день для всех счастливчиков, у кого нет сотрясения мозга! Мадикен сразу посмотрела на часы. Скоро восемь. А в восемь часов отправляется поезд. Все её одноклассники, наверное, уже в сборе и ждут на перроне. В своём воображении Мадикен видит, как они хохочут, тараторят, живо влезают в купе и, сгрудившись у окна, выглядывают наружу. Как им весело ждать, когда поезд запыхтит и тронется в путь!
