А, вон и цилиндр. У кровати на столике.
- Ну, чего уставилась?! - заметив, что я открыла глаза мужик еще больше беленится. - Накурилась, да?! Работай, ленивая дрянь!
Он замахивается, чтобы отвесить еще одну пощечину, но на этот раз я успеваю увернуться. Перекатываюсь на кровати, падаю на пол, больно стукнувшись локтем о столбик. В глазах на мгновение темнеет. Тело слабое, как после болезни, каждое движение дается с трудом, но я упрямо ползу от ряженого психа.
- Куда пошла?!
Незнакомец наваливается сзади, и я бью его локтем в горло. Удачно - на мгновение удается вырваться, чтобы схватить стул.
Тяжелый, зараза. Из чего он сделан - из цельного дуба?
Нет времени размышлять. Я оборачиваюсь и обрушиваю стул на голову мерзавцу.
И еще один раз для гарантии.
Он валится на пол, а я стою над ним, из последних сил превозмогая желание рухнуть рядом. Сердце колотится, в глазах темнеет, тело будто набито ватой, и хочется соскользнуть в блаженную тьму.
Движение на противоположной стене привлекает внимание. Вскидываю взгляд и с изумлением смотрю на полуголую брюнетку.
Незнакомка растерянно хлопает ресницами и протягивает руку, копируя мой жест. За ее спиной находится еще одна кровать - совершенно такая же, как за моей. А у ног лежит мужское тело. Из рассеченного лба хлещет кровь, заливая несимпатичное лицо и рыжие бакенбарды.
Нервы не выдерживают, я открываю рот, чтобы завизжать, и девчонка в зеркале подхватывает этот крик.
***
Надо было промолчать.
Не успеваю я до конца поверить, что стою перед зеркалом, как раздается стук в дверь. Встревоженный мужской голос спрашивает:
- Господин Бурджас, все хорошо? Я слышал крики.
Сглатываю, перевожу взгляд на неподвижное тело. Интересно, он жив? И… что, черт побери, ответить?
Уже открываю рот, чтобы попросить помощи, как короткой вспышкой - воспоминание. Здоровенный зеленокожий урод с бритым черепом замахивается на меня… нет, не меня - на вот эту испуганную брюнетку из зеркала. Замахивается и рычит голосом из-за двери: “Я сказал: давай деньги, шлюшка”
И страх. Тоскливый, обреченный. Тоже не мой, вот этой девчонки.
- Господин Бурджас?!
- Все хорошо… - осекаюсь от неожиданности. Голос тоже чужой. Глубокий и мелодичный, без привычной хрипотцы.
- Тогда чего орешь?
- Просто… поскользнулась.
- Где? На кровати? - противный смешок. - Надеюсь, Дайка не доставила вам проблем, господин Бурджас?
Любитель распускать руки откликается тихим стоном, и я мысленно выдыхаю. Не убила - уже хорошо.
- Господин Бурджас занят, - тяну я скандальным, совсем не свойственным мне тоном. - Ты нам мешаешь, уйди Горго.
Имя откуда-то приходит само. Как и знание, что Горго - полуорк, полугоблин, причем обе половины худшие. От гоблинши-мамочки он унаследовал подлость и патологическую жадность, от папаши-орка склонность к диким всплескам ярости и звериную жестокость.
Перед глазами веером разворачиваются картинки моих с ним взаимодействий. Верней, не моих, вот этой вот девчонки.
Побои. Угрозы с выманиванием полученных от клиентов чаевых. Неприятный, но быстрый перепихон в подсобке - когда вышибале “Веселой феи” припирало утолить похоть он особо не церемонился, хватал первую, до кого мог дотянуться. И чаще всего это была нерасторопная, слишком пугливая чтобы дать отпор новенькая…
Страх, безнадега, отчаяние обрушиваются как штормовая волна, погребают, утаскивают за собой в пучину чужой памяти…
