Уорнер Грози встал на одно колено и протянул купленный в моём магазине артефакт. Розалина открыла крышку шкатулки и улыбнулась мужу. Затем коснулась водного пузыря, и стихия тут же превратившись в пар, повисла радугой над перстнем с голубым камнем. Это было благословение магии. Женщина взяла кольцо и надела себе на руку, где уже красовалось совершенно нескромное, серебристое, обручальное украшение.
В это мгновение за окнами всё небо раскрасил салют, заиграла музыка, а слуги стали разносить шампанское, гости принимать бокалы и поздравлять друг друга с Новым годом.
Мы тоже обнялись с кузиной и Лиза весело закричала:
– С Новым годом! Желаю тебе обрести счастье!
– Я поздравляю тебя, и тебе желаю: счастья в новом году! – отозвалась я и чмокнула Лизу в щёку.
Затем я повернулась к Эммануилу и протянула руки, чтобы его обнять, но раздался ужасный крик. Я вздрогнула и испуганно осмотрелась.
Мой взор приковал Уорнер Грози, держащий на руках обмякшую, бесчувственную жену, а его дочь, продолжая сжимать в одной руке бокал, другой – закрывала свой рот. В её глазах был неподдельный испуг.
За окном раздавались гулкие раскаты салюта, возвещающие о грандиозном начале года, а в бальном зале повисла дрожащая тишина.
– Помогите! – взревел хозяин дома. – Лекаря!
Публика, словно по сигналу, ожила, пришла в движение. Огибая людей, к группке из трёх человек устремились маги-лекари.
Эммануил ухватил меня за талию и прижал к себе, но я не могла отвести взор от Розалины. Её платье теперь казалось не прекрасным, похожим на свадебное, а самым настоящим саваном, окутывающим мёртвое тело.
– Она жива, – прошептал кто-то. – Говорят, что она заснула. Они будят её.
Лиза передёрнула плечами, и я среагировала на это движение:
– Давай присядем.
В ответ я получила робкий кивок кузины.
– Вот сюда, пожалуйста, – вмешался Эммануил и, не выпуская меня из объятий, повёл к стоящему у стены дивану.
Устроившись, мы с Лизой переплели руки, боясь, даже на мгновение, остаться без поддержки друг друга, а Эммануил растворился в толпе, пообещав принести нам вино, чтобы взбодриться.
– Это ужасно! – прошептала девушка. – Одно дело недолюбливать их, и совсем другое – увидеть нечто подобное.
– Самое верное сказать сейчас, что нужно успокоиться, но этот крик… бездыханная Розалина… Не укладывается в голове.
Словно пёс, потерявший хозяина, за окном завыла вьюга. Стёкла побелели от раскрасившего их мороза. Теперь зима, Новогодняя ночь, не казались такими романтичными, исполняющими желание, поющими высшим силам песнь чудес, а виделись чем-то страшным, одиноким, похожим на смерть или длинный сон.
Я снова посмотрела на эпицентр трагедии. К этому моменту публика разошлась, а в зале осталась треть от приглашенных магов, и все они лекари. Розалину положили на диван, и светлые кудесники делали пассы руками над её телом. Под их ладонями возникал туман, который окутывал бедную женщину и тут же рассыпался, демонстрируя тщетность попыток. Снова: старание – новые неудачи.
Судя по озабоченным лицам, настороженным взорам, лёгким покачиваниям головы мужчин и женщин, принимавшим участие в лечении, из моей души испарялась уверенность в том, что спустя некоторое время Розалина очнётся.
– На молодожена горько смотреть, – произнесла Лиза. – Сидят с дочкой. Шарлет уже и слёзы не вытирает, а они текут у неё по щекам без остановки.
– Не хочу туда смотреть – страшно. Слушай, я не помню, чтобы в курсе лекарского искусства описывался похожий случай. Если маги-лекари не могут поднять её, то это что-то из ряда вон выходящее.
