Данилыч переглянулся с Ситным и Русановым и, приняв положение «смирно», его глаза, глядящие в пустоту, остекленели, бесстрастным голосом он произнёс когда-то давно заученные слова Артикля:
– Ежели в каком полку…
Далее довольно подробно, хотя и очень пространно, Данилыч поведал о возникшем затруднении и способах его разрешения. В сущности всё сводилось вот к чему: наше подразделение по численности личного состава тянуло разве что на карпоральство, с руководством которого мог справиться любой гефрайтор. У нас же столь неприлично малым отрядом командовал целый подпоручик. Сметанин тут же поправил Данилыча и сообщил бойцам новость о производстве меня в следующий чин досрочно. Это известие на несколько минут привело в восторг моих подчинённых.
Но это не меняло сути проблемы: карпоральством руководил офицер, целый поручик, ему подчинялся другой офицер, целый подпоручик, а помимо уже упомянутого выше гефрайтора имелось, целых три сержанта, старшинство между которыми и требовалось определить командиру, то есть мне. А! Нет! Не мне. Командиру полка, «али баталиона».
Жаль, конечно, что не роты, а то бы я у Спиридоныча вмиг всё оформил, но и так я особых препятствий не видел. Если уж мне Ватулин подпоручика для моих игр выделил, то с сержантами, полагаю, попроще будет. А пока:
– Значит так, – я обвёл глазами своё воинство. – Наш взвод, – слово «взвод» я выделил голосом. – Создаётся для особо важных… случаев. В нём всё будет по-другому, не как вы привыкли. В нём будут боевые группы и хозяйственная часть. Сейчас по моей просьбе в состав взвода включили всех тех, на кого, как я считаю, можно положиться. Все вы уже успели столкнуться нос к носу с шуралеями, а некоторые даже успешно воевали с ними.
– Вашброть! – подал голос Трофим. – Я с шуралеями ни это… не сталкивался и не воевал. Со мной тоды как быть?
– С тобой Кашин всё просто, – ответил я. – Тебя к нам во взвод сам капитан Синюхин порекомендовал. Сказал, что ты донесение проворней всех доставить можешь. Или обманул меня капитан?
– Никак нет, Вашброть! – выпятил грудь Трофим. – Чего другое можа и нет, а это могём!
– Ну, вот, с Кашиным разобрались, – с улыбкой произнёс я. – Теперь о других. Народу пока мало, это потому что бывалые люди всем нужны, не только нам, – я повернулся к Русанову. – А что, Егорыч, не хотел тебя майор Шкурин к нам отпускать?
– Знамо дело не хотел, – подтвердил мои слова сержант. – Да тока как он не отпустит, коды сам полковник приказал?
– Во-о-от, – назидательно подняв указующий перст к небу, произнёс я. – Бывалые всем нужны. Только на всех их не хватает, и приходится набирать небывалых.
Шутка успеха не возымела, и я продолжил как есть:
– Приходится из тех, кто остался, набирать лучших из лучших. Тех, кто хорошо бегает, метко стреляет, ну и, понятное дело, с соображалкой.
Тут народец повеселел, а я возобновил свою речь:
– Только это ещё не всё. Те, кто уже попал в группу, должны постоянно тренироваться.
Так, вот это словечко пока не всем знакомо:
– Постоянно учиться. Каждый день пробежки, стрельбы и пластунские ухватки.
– Вашброть! – воззвал ко мне Харитон. – А седни чего ж без ухваток-то?
А ведь, правда, сегодня занятий по рукопашке не было.
– Сейчас поправим! Взво-о-од!!! Форма одежды номер два. Голый торс. Прокопов, командуй!
Расслабившийся было личный состав, погрустнел. Среди общего кряхтения и оханья послышался голос Корягина:
