И грустные мысли вновь захватывали меня. А вдруг? Кокос упал ему не голову или он провалился в волчью яму. И хотя это выглядело полной бессмыслицей, но такие мысли постоянно роились у меня в голове.
Его звонок был для меня полнейшей неожиданностью.
– Жак, ты как?
– Я в порядке. Нужна помощь.
– Помощь? Тебе?
– Не мне. Какое-то отрепье решило устроить здесь свою перевалочную базу. На планете нет практически никакой армии и вооружения.
– Понял. Мы будем в полном составе.
Он был, как всегда, немногословен. Потом, когда начался бой, у нас не было времени поговорить. Я так и не знал, почему он застрял на планете.
Они не поверили, что это Маллаки, и смеялись ему в лицо, разумеется, по видеосвязи. И хотя противник был слабый, Маллаки развернул кампанию по полной программе. И был Ад, и наша атака, и Маллаки, в штатском, без оружия вошел в логово главаря, и три его великана-телохранителя стояли за его спиной. Главарь уже понял, с кем имеет дело. Он ползал на коленях, рыдал, молил о пощаде, но Маллаки интересовало только одно.
– Где она? – коротко спросил он.
– Кто?
– Эмили.
Эти подонки бросили меня здесь и смылись, взяв ее в заложники. Я их предупреждал, клянусь, но они не хотели слушать. Я не виноват. Только не убивай.
Но Маллаки уже не слушал. Оттолкнув главаря ногой, он бросился на взлетное поле.
– Жак, возьми с собой группу, – выкрикнул я ему вслед.
– Нет, я должен сделать все один. Ждите меня здесь. Это приказ.
Таким мы его не видели никогда, он никого не желал слушать, словно в него вселился сам Дьявол. Схватил первый попавшийся истребитель с полным вооружением и кинулся в погоню. Один.
Мы с Сельвой следили за крохотными точками на экране локатора.
– Он готов на все ради этой … ради этой … – она не могла найти нужное слово, – ради этой женщины. Готов предать своих друзей. Рисковать своей жизнью. Он ведь предал нас, так?
– Успокойся, Силли.
– Успокоиться? Ты предлагаешь мне успокоиться? Ты не представляешь, как мне больно это видеть. Как он мог? После стольких лет!
– Не кипятись, Силли. Что ты предлагаешь?
– Что я предлагаю? Ты хоть понимаешь, что он там один-одинешенек против целой банды отпетого отребья? Дай мне истребитель.
– Не могу. У меня приказ ждать здесь.
– Ты себя-то слышишь, когда говоришь? У тебя приказ сидеть здесь как сыч, когда твой лучший друг погибает? Дай мне истребитель! Я догоню Жака. Ты же знаешь, я не боюсь перегрузок.
– Не могу.
Глаза ее потемнели. Ростом она была никак не выше Маллаки, но сейчас от нее исходила такая несокрушимая сила, что я невольно попятился.
– Не можешь!? Не можешь дать мне корабль!? Ты меня знаешь. Считаю до трех. После чего я за себя не отвечаю.
Дал я ей истребитель, конечно, дал. В конце концов, я плевать хотел на все эти дурацкие приказы. Она отказалась от бойцов, согласилась взять с собой только трех телохранителей Маллаки.
Мы почти всей составом стояли в командной рубке и видели в иллюминатор, как Сельва в боевом скафандре бежит к кораблю, а сзади ее семенят телохранители. Кто-то включил по громкой связи какую-то песню. Я не стал возражать.
Мы видели, как взревели стартовые двигатели истребителя, как он вздрогнул и пополз вверх, как вспыхнул плазмой маршевый двигатель, и корабль, набирая скорость, быстро превратился в светящуюся точку. Все неотрывно следили за этой крохотной удаляющейся точкой, а в рубке звучала песня:
Её не всегда среди женщин земных угадаешь,
