– Наверное, к костру повели. – сказал один мятежник другому.
– Может быть. – согласился тот.
– К костру? – спросил Сандро.
– Да. Было решено не убивать их, а сжигать. Ночь будет очень тёплой. Ладно, отсиживайся дальше.
Сандро трясущимися руками закрыл дверь. Его ноги так же затряслись. Все ослабело. Он не мог себя держать и упал на пол. Попятился к спинке дивана и оперелся. Александр выбежал и снова прилип к глазку.
– Костёр! – страшным голосом прошептал Сандро. – Ты слышал? Они что, хотят их заживо сжигать? Господи! – стены и потолок затоплялись криками. – Как это возможно? Мы родились в одних роддомах, ели одну и ту же еду, в школах одних учились. Всё было одно. Как сжигать они хотят?
– Мы этого не допустим. Я вполне уверен, что мужчины без боя не сдадутся.
– Но мы же не чужие друг другу.
– Это неважно. Теперь я убью любого из них.
Бригаду распустили по машинам. Все стали забираться на них и выезжать, оставив несколько рот в поле. Карлен бежал к машине, он отправлялся в город.
– Отец, помолись за меня. – сказал он вдруг самому себе.
– Любого? Даже меня?
– Нет, друзья есть друзья. – в квартиру Александра опять зашли два аспирийца и вытащили два ковра на своих плечах. – А теперь пора идти.
Александр заметно выдохнул.
Над красным городом поднималась желтая круглая луна. Её ореол освещал чёрный смог, который собирался наверху от множества костров внизу.
Растягивались цепи людей из стариков, женщин и детей – тех, кто уже не окажет сопротивление. Они шагали вперёд под дулом автоматов. Они стояли в очереди за смертью. Все мужчины, которые попробовали дать бой, лежали застреленными на полу. Скорбный плач венчал их тела. А крики от страха и боли шли наверх к звёздам вместе с искрами от костра.
Корнеид стоял в одной из многих цепей. И смотрел только наверх, как желтые искры танцуют хороводом вокруг мерцающих холодных звёзд, еле видимых через этот чёрный смог.
То ли от него, то ли от скорби небес прямо из этих звёзд полился дождь. Корнеид не опускал голову. И капли разбивались об его лицо. В его маленьком сердце зарождался страх, который заграждал ненависть. Он стоял в этой очереди уже целую вечность. И крики казались ему теперь всей его жизнью. Будто они были всегда, будто они были ещё до него, будто они настолько древние, что уже привычные, будто эти елозящие искры в воздухе – это сгоревшие души.
Надежды не было. Он знал, что потерял своего отца, а его мать уже давно присоединялась к крикам и искрам. Сандро пал вместе с другими мужчинами, которые хотели их освободить.
Когда он с матерью прятался в храме вместе с другими григорианцами, ворвались аспирийцы. Их было так много, что они заслонили своей тенью золотистость нимбов святых, изображённых на иконах. И теперь он шел к костру. Волочил ноги, предаваясь страху. И вот Корнеид уже следующий.
Площадь находилась почти на краю города. Со стороны возвышались голые холмы. На них один за другим стали появляться силуэты. Сначала один, два, дюжина, а затем вся армия. Угрожающим грохотом приехали танки и остановились. При виде площади, усеянной трупами, в голове каждого солдата закралась мысль, что они опоздали, что они проиграли, не успев вступить в войну.
Мятежники стали смотреть на них. Армия приказала им остановиться и бросить оружие. Но те лишь демонстративно продолжили казнь.
Солдаты начали смотреть друг на друга. Послышались возгласы: «Стоять! Приказа не было». Стоило только на шаг выйти из строя: «Стоять!». Поползновения шли по всей шеренге. Крики людей проникли в сердца и затопляли их изнутри, словно бездна выпивала жизнь – они стали звереть от увиденного. «Вперёд!» – вдруг решительный голос рядового. «Нет!» – одинокий приказ командира. «Вперёд! Ура!» – раздалась шеренга общим тенором, и танки тронулись. Не жалея аспирийцев, они их давили заживо. Солдаты шли за танками и отстреливались. Цепи григорианцев разорвались и разбежались. Солдаты брали с собой кого могли и быстро уезжали из города.
