Ей не нравились эти так называемые беженцы. Причем не нравились они ей, еще когда она наблюдала за ними издалека в день публичной казни, которую устроили эти варвары. Когда Кети пообщалась с ними, неприязнь не исчезла, а усилилась. Они были грубыми, настороженными, хамоватыми, плохо образованными… Вот зачем такие на «Виа Феррате»?
Она была бы рада, если бы нашелся официальный повод оставить их на «Прометее». Но такого повода не было: Кети провела базовое обследование до посадки на челнок, система не выявила серьезных проблем. Этого ведь недостаточно… Кети попросила беженцев пройти дополнительную проверку в более совершенном сканере челнока. Беженцы послали ее подальше.
Мириться с этим она не собиралась, Кети сразу же направилась к вице-адмиралу. Он в это время оставался в кресле второго пилота – следил, как Рино готовится к вылету. Овуор внимательно ее выслушал и… стал на сторону беженцев.
– Вы ведь понимаете, что эти люди сильно напуганы? – поинтересовался он. – Мы появились непонятно откуда, продемонстрировали внушительную силу, теперь забираем их куда-то. Они заставили себя доверять нам. Если вы вынудите их пройти сложное обследование, они решат, что их увозят для экспериментов или чего-нибудь в этом роде.
– То есть, вы готовы рисковать экипажем «Виа Ферраты», чтобы этим типам волноваться лишний раз не пришлось? – возмутилась Кети.
– Я не собираюсь рисковать вообще никем. Когда мы доберемся до «Виа Ферраты», эти люди будут помещены на стандартный карантин.
Кети не представляла, почему он так о них заботится, но это показательное милосердие бесило. Ну да, комплексное обследование на челноке – процедура неприятная и отчасти болезненная. Ничего, потерпят! Им ведь оказывают услугу, зачем с ними еще и нянчиться?
– Я думал, ты уже провела осмотр, – встрял Рино. – Зачем еще один?
– Потому что первый осмотр проводился переносным сканером и местной лабораторией, которая работает, потому что ее металлической проволокой подвязали, – мрачно напомнила Кети. – А мы имеем дело с людьми, пострадавшими от ядерного взрыва. У многих травмы, болезни, аномальные шрамы… Это может сбить слишком простое оборудование и повлиять на результат.
– Самые опасные угрозы вы бы выявили и так, – настаивал Овуор. – Остальное решит карантин. В вашем запросе отказано, Сабаури.
Кети видела, что Рино разделяет скорее ее мнение, но он решил не протестовать. Она же не сумела бы заставить никого из беженцев забраться в медицинский сканер и пройти полный курс обследований. Ей оставалось только занять свое место и дожидаться вылета.
Стартовали они отлично, плавно, мягко, но от Рино другого ожидать и не приходилось, пилот он отменный. Система работала прекрасно, компьютер оповещал, что проблем нет. Некоторое время Кети еще удавалось сидеть на месте, полностью сосредоточившись на полете.
И все-таки успокоиться она не могла. Кети не отличалась слепой преданностью тем, кто был с ней в одном экипаже, однако те люди значили для нее больше, чем эти, незнакомые, угрюмые, опасные. Она, остававшаяся за шторкой крошечного лазарета, перебралась к сканеру: у Кети наконец-то появилась идея, не требовавшая одобрения со стороны начальства.
Она не могла заставить этих людей забраться в сканер, но могла перенести сканер поближе к ним. Кети пришлось повозиться, но долгая дорога обратно к станции оставила ей достаточно времени, чтобы соединить сенсоры большого сканера с мобильным, который она носила с собой, и разведывательным дроном, к которому она прикрепила оборудование.
