– Ты не закончил начатое и боги ли, или еще что-то неведомое нам дало тебе второй шанс. Ты побывал там, где не суждено бывать ни мне, никому другому, а значит ты выбрал верную дорогу Александр… Я рядом с тобой и хочу проследить, чтобы никто из грязных свиней не отговорил тебя свернуть с пути! – выпалил старик.
Его глаза блестели, по его виду было понятно насколько важно для Аристотеля высказаться. Выплеснуть все, что скопилось внутри.
– Продолжай.
– У тебя множество врагов, они не захотят, чтобы ты продолжил свой путь! Бери больше Александр, возможно, этого не захотели сами боги, раз произошло это… – Аристотель запнулся и вместо слов продолжил сверлить меня взглядом.
– В смысле ЭТО? Ты про то, что я попал в игру?
– Нет никакой… ИГРЫ, – замотал головой Аристотель.
Само слово он и то с трудом выговаривал.
– Харе гнать, – я вымерил его взглядом.
– Нет ничего того о чем ты говоришь, царь.
– Ладно. Проверяешь, значит… я тебе че нуб какой? Нормально разговаривай.
– Я честен с тобой, владыка. Мне ничего не известно об игре.
– А о прокачке тебе известно? – хмыкнул я, улыбаясь и полагая что он меня вокруг носа водит. – Типа так и будем ходить с ксифосами, как вы их тут называете, с пельтами? Если я правитель и мне надо с кем-то воевать, то хочу оружие, которое разом сможет стирать с лица земли целые страны. Ядерная бомба, там. Говори, как ее достать?
– Ядерная бомба? – поежился Аристотель.
Я выставил перед собой руку с открытой вверх ладонью.
– Смотри сюда. Бабахнет так, что ничего в живых не останется, – я врезал кулаком сверху по ладони. – Ядерный взрыв! Большой огненный гриб…
Видя, как впитывает мои слова Аристотель, я самодовольно хмыкнул, полагая, что старик выложит мне все на блюдичке. Аристотель оперся о изголовье кровати, а затем даже присел на ее край рядом со мной.
– Значит, у тебя были видения, Александр. Ты видел оружие Богов. Значит это правда, Белый остров… – Аристотель запнулся, покраснел, схватился за хламис, принялся размахивать тканью, будто веером, воздуха старику явно не хватало. – Это чудо! Я знал!
Я рассчитывал на другой ответ. Ладно. Похоже с ядерной бомбой облом, а я раскатал губу.
Аристотель же пребывал в эйфории от услышанного, то и дело повторял, что он верил и знал, а я закрепил его веру и доказал, что старик прожил жизнь не зря. Я же уставился на чашу, наполненную маслинами, стоявшую на столе рядом с кроватью. Задумался.
– Слышь, старый, так кто меня отравил? Антипатр?
– Это не важно… – сказал Аристотель. – Не понимаешь, что здесь происходит, какая идет игра? Ты породил гидру. Если отрубить у нее голову, то на ее месте вырастет другая, поэтому казнь Антипатра ничего не решит, а поспешность приведет к бунту, а это меньше всего нужно нам.
– Нам? – от возмущения я закашлялся. – Мы это Николай Второй?
– Нам, Александр! – с легкостью повторил старик.
Мы долго смотрели друг другу в глаза.
– На утро назначен совет и тебе надо выспаться, прежде чем солнце покажется на небосводе, – Аристотель было двинулся к дверям, но остановился, бросил взгляд на разбитую чашу в дальнем углу комнаты, ту самую в которой подали вино. – И еще, не груби с вином, оно сыграет дурную шутку… – старик еще с минуту молча постоял у двери, затем отодвинул засов и вышел, махнув рукой на прощание.
.
Глава 2
***
Как и говорил Аристотель, военный совет собирался рано утром. Я завтракал в своих покоях, когда в дверь постучали и сообщили, что полководцы ожидают своего повелителя в зале. Оставалось догадываться, как эти люди продрали глаза в такую рань, ведь еще ночью они ужрались вдрызг. Не исключаю, что попойки для греков не редкость и бывалым соратникам Александра Македонского не раз приходилось проводить советы после пиров. На совете же предстояло принять арабских послов из Тхаджа, о прибытии которых стало известно вчера.
