«Без ножа только трус ходит!»
Древнерусская пословица
Во времена оные доперестроечные Гурзуф, замечательный Крымский поселок, являлся летним пристанищем родственных душ, заботливо и по-братски относившихся друг к другу. Изредка случались, конечно, несерьёзные «товарищеские недоразумения» по недопониманию или из-за «предмета страсти», но не более того. До начала «опасных» девяностых в Гурзуфе не слышали ни о воровстве, ни о грабежах, ни о прочих криминальных деяниях. Даже если кто-то по рассеянности или сильной усталости от дегустации даров «Массандры» забывал какой-либо предмет гардероба на аллеях или в коктейль-холле, то вещь гарантированно возвращалась к владельцу. Товарищеская взаимовыручка естественным образом распространялась на предметы одежды, обуви, деньги и даже документы.
* * *
В середине августа 89-го года в Гурзуфе у входа в пивной павильон ко мне подскочила малознакомая симпатичная москвичка: «Там, на третьей аллее ко мне два пьяных хулигана пристают! Еле убежала! Помогите, пожалуйста! У меня там полотенце осталось…». Откликнулся я с охотой. Во-первых, на аллеях всегда присутствовал некий элемент флирта, но абсолютно невинный и без всякого «рукосуйства», во-вторых, каждый кавалер и джентльмен просто обязан постоять за честь дамы, а, в-третьих, я и сам к этому моменту уже серьезно «вошёл в градус», и участие в любой «баталии» совершенно не страшило, скорее, наоборот.
Минуя вторую аллею по дороге на место происшествия, я узрел «диво дивное»: Николай «Африканыч» каким-то зазубренным предметом к вящему удивлению окружающих вполне успешно пилил бордюрный камень. Восхищенным зрителям Колька по ходу дела пояснял, что это специальный десантный нож «войск космического назначения», вдобавок к основному лезвию оснащенный еще и стропорезом. Тут меня осенило: именно такая штука может пригодиться с целью оказания на потенциальных противников психологического воздействия, уж очень жутко выглядела пила. Да и весь нож смотрелся мощным орудием, «берешь в руки – маешь вещь!». «Африканыч» не отказал в дружеской просьбе, тем более, что я пообещал вернуть занимательный предмет вскорости.
Двое указанных девицей персонажей, на мой взгляд, еще не вышли из школьного возраста, и совершенно опасности не представляли. Скорее всего, наполовину опустошенная трехлитровая банка пива побудила их развязно заигрывать с незнакомкой на пустынной в этот день третьей аллее. Демонстрация стропореза произвела на юнцов ожидаемый эффект: бросив пиво, они стремительно растворились в зеленых насаждениях в направлении нового корпуса «Коровинского». Благодарность «спасенной» превзошла все ожидания, и про обязательный возврат ножа я вспомнил только на следующее утро, нарезая его основным лезвием помидоры к аперитиву перед завтраком.
Встреченный через пару суток Николай судьбой ножа не поинтересовался, из чего я заключил, что он ему не очень нужен, и могу до отъезда в Москву еще денёк попользоваться. «Отплызд» из Гурзуфа всегда сопряжен с торжественным отмечанием и некоторым сумбуром, так что нет ничего удивительного в том, что нож без всякого злого умысла я «замылил». Разбирая дома сумку, я с удивлением на него наткнулся и предъявил Отцу, заслуженному изобретателю-рационализатору, неровно дышавшему к любым нестандартным проявлениям технической мысли, особенно выполненным из металла. Папа высоко оценил конструкторскую задумку, технологичность исполнения и даже сделал небольшой чертежик на будущее.
