Читать онлайн Андерс Эрикссон, Роберт Пул - Максимум. Как достичь личного совершенства с помощью современных научных открытий

Anders Ericsson and Robert Pool

PEAK

The Secrets from the New Science of Expertise

© 2016 by K. Anders Ericsson and Robert Pool

© А. Головина, перевод на русский язык, 2016

© Издание на русском языке, оформление. ООО «Издательская Группа «Азбука-Аттикус», 2016

КоЛибри®

Посвящается моей жене Натали, благодаря поддержке которой я смог перейти на новый уровень понимания феномена успешности и подобраться ближе к своему собственному «максимуму».

А. Э.

Диэнн, моей второй половине. Благодаря тебе я узнал много нового о том, как писать и как жить, и наконец понял, что значит – любить.

Р. П.

Эта книга – плод трудов двух авторов, ученого-психолога и писателя. Саму тему нашей работы – выдающиеся личности и «осознанное развитие» – мы обсуждаем уже более десятка лет, а к исследованиям в этой области я приступил около пяти лет назад. За это время наша книга увеличилась в размерах, да так, что теперь мы даже не сможем сказать, кто из нас какую часть написал. Зато мы точно знаем, что, действуй мы в одиночку, она получилась бы совсем другой и куда менее интересной.

Несмотря на то что этот труд стал результатом работы двух авторов, история в нем дается с точки зрения лишь одного из них – Андерса Эрикссона, который посвятил практически всю свою жизнь изучению феномена выдающихся людей, и именно поэтому мы решили отдать «право голоса» ему. Тем не менее «Максимум» – все же наша совместная попытка описать и понять этот чрезвычайно важный для общества феномен и его последствия.

Почему у некоторых людей что-то получается удивительно хорошо? Куда ни посмотришь – в спорте, музыке, науке, бизнесе или медицине, – обязательно найдутся несколько поразительных личностей, которые стоят на голову выше своих коллег и по праву считаются выдающимися людьми. Сталкиваясь в реальной жизни с талантливым человеком, мы зачастую поддаемся вполне естественному соблазну и делаем утешительный для нас вывод: должно быть, таким он был с самого рождения, этим даром наградила его природа.

Но так ли это? На протяжении более чем 30 лет я изучал выдающихся людей, непохожих на всех остальных, – спортсменов, музыкантов, шахматистов, врачей, бизнесменов, учителей и т. д. Я досконально изучил то, чем они занимаются и как они это делают. Я наблюдал за ними, беседовал с ними, испытывал их, в мельчайших подробностях изучил их психологические, физиологические и нейроанатомические особенности. Со временем я пришел к выводу, что у всех этих людей и впрямь есть определенный дар, которому они обязаны своими удивительными способностями. Но это вовсе не «дар» в расхожем значении этого слова. Это куда более поразительный талант непривычного для нас свойства. Но что самое важное, этот дар есть у каждого из нас, и при желании мы можем научиться, как им пользоваться.

На дворе стоял 1763 год, и юный Вольфганг Амадей Моцарт собирался отправиться в турне по Европе, которое принесло ему всемирную славу. Семилетний Вольфганг, всего на несколько сантиметров выше своего клавесина, поразил искушенную публику Зальцбурга своим умением играть на скрипке и клавишных. Мальчик играл с легкостью, невероятной для его возраста, но этим его таланты не ограничивались. У него на руках был козырь, совершенно несвойственный людям его эпохи, о котором мы узнали благодаря письму[1] редактора газеты в родном городе Моцарта Аугсбурге. Автор письма отправил его незадолго до того, как Моцарт с родными уехал из Зальцбурга в свое турне.

В послании упоминался необычный талант мальчика: оказывается, услышав любую ноту, он мог точно назвать ее – хоть ля-диез первой октавы, хоть ми-бемоль контроктавы. Моцарт безошибочно называл ноту, даже находясь в соседней комнате, где он никак не мог видеть сыгравшего ее музыканта. Мало того, он уверенно определял ноты, сыгранные не только на скрипке или фортепиано, но и на любом из инструментов, которых в доме его отца – композитора и преподавателя музыки – было великое множество. Но и это еще не все – мальчик узнавал ноты, которые издавали тикающие часы, звонящий колокол или чихающий человек. Такое умение не было присуще большинству профессиональных музыкантов той эпохи с многолетним опытом за плечами. Именно этот навык, а не виртуозное владение скрипкой или клавишными инструментами казался современникам Моцарта загадочным даром, которым мальчика наградила природа.

Конечно, сегодня это умение маленького Моцарта уже не кажется нам таким загадочным. Современные ученые знают о нем куда больше, чем 250 лет назад, и большинству обычных людей этот термин тоже знаком – речь идет о так называемом «идеальном слухе», который куда чаще называют просто «абсолютным слухом». Это явление встречается лишь у одного из 10 000 человек[2], среди музыкантов мирового уровня немного чаще, но все равно достаточно редко. Считается, что абсолютный слух был у Бетховена, Владимира Горовица и Фрэнка Синатры, а у Брамса, Игоря Стравинского и Майлза Дэвиса – нет.

Одним словом, абсолютный слух кажется идеальным примером дара, с которым повезло родиться лишь избранным счастливчикам, и именно такое мнение преобладало в обществе на протяжении минимум двухсот лет. Однако последние десятилетия ученые работают над теорией, предполагающей совершенно новый подход к пониманию природы абсолютного слуха и других талантов, которые даются человеку «от рождения».

Зацепкой, благодаря которой исследователи поняли, что с абсолютным слухом все не так просто, как кажется на первый взгляд, стал простой статистический факт: абсолютным слухом обладают только люди, получившие в той или иной форме в детстве музыкальное образование. Исследования также показали, что абсолютный слух чаще встречается у людей, которые начали заниматься музыкой в очень раннем возрасте[3] – от трех до пяти лет. Но если принять за истину гипотезу, предполагающую врожденный характер абсолютного слуха, наличие музыкального образования и навыков, полученных в детстве, не должно играть никакой роли: они нужны лишь для того, чтобы выучить названия нот.

Обратили ученые внимание и на тот факт, что абсолютный слух больше свойствен тем, кто владеет каким-нибудь тональным языком – вьетнамским, китайским и некоторыми другими языками народов Азии. В тональных языках значение слова очень сильно зависит от произношения. Если бы абсолютный слух был присущ некоторым людям от природы, тогда связь с тональными языками и его наличием можно было бы объяснить лишь генетически – мол, у выходцев из Азии в генетическом коде прописана более высокая вероятность развития абсолютного слуха, чем у жителей Европы. Эту гипотезу несложно проверить – достаточно лишь собрать тест-группу людей азиатского происхождения, которые выросли в англоязычной среде и владеют лишь английским языком, и протестировать их на наличие абсолютного слуха. Ученые провели такое исследование и выяснили, что у испытуемых азиатского происхождения, не владеющих тональными языками, абсолютный слух встречается ничуть не чаще, чем в среднем в популяции. Таким образом, можно сделать вывод, что для развития абсолютного слуха важно знание тональных языков, а вовсе не происхождение или генетический код.

Всего несколько лет назад наши знания о природе идеального слуха этим и ограничивались:[4] чтобы развить его, нужно учиться в детстве музыке и тоновым языкам, вот и все. Ученые не могли сказать наверняка, является ли абсолютный слух прирожденным даром, но однозначно утверждали, что этот талант встречается лишь у тех, кто получил в детстве соответствующее образование. Другими словами, этот навык относили к разряду тех, которые нужно постоянно развивать – или неминуемо его потеряешь. Даже счастливчики, заполучившие абсолютный слух при рождении, должны были делать хоть что-то для его развития и поддержания с самого детства.

Теперь мы знаем, что это вовсе не так. Истинная природа абсолютного слуха стала известна всего пару лет назад благодаря интереснейшему исследованию, проведенному японскими учеными в токийской музыкальной школе. Результаты исследования были опубликованы в 2014 году в научном журнале «Психология музыки»[5]. Японский психолог Аяко Сакакибара собрал в своей исследовательской группе детей – 24 ребенка в возрасте от 2 до 6 лет. Детям предстояло пройти многомесячный курс обучения, во время которого они должны были научиться различать на слух разные аккорды, сыгранные на фортепиано. Ученые использовали основные трезвучия – например аккорд до-ми-соль в до мажоре. В день проводили по 4–5 коротких тренировок, которые продолжались до тех пор, пока ребенок не запоминал все четырнадцать используемых в исследовании аккордов. У одних на это ушло меньше года, у других – почти полтора. После запоминания ребенком всех четырнадцати аккордов Сакакибара проверял, получится ли у малыша назвать верно отдельные ноты. Как ни удивительно, после такого курса обучения все испытуемые в группе развили абсолютный слух – то есть научились определять на слух отдельные ноты[6].

Поразительный результат! В обычных обстоятельствах идеальный слух удается развить лишь одному человеку из 10 000, а в группе японских ученых это получилось у всех участвовавших в исследовании детей. Из этого можно сделать очень простой вывод: абсолютный слух – это не прирожденный дар, доступный лишь избранным, а просто-напросто навык, который при правильном подходе может развить каждый. Благодаря исследованию Сакакибары ученые всего мира полностью пересмотрели свои взгляды на природу абсолютного музыкального слуха.

Ну а что же маленький Моцарт? Как насчет его слуха? Если мы внимательно посмотрим на историю его детства, то многое станет куда понятней. Отец Моцарта, Леопольд, был не особо талантливым скрипачом и композитором, так и не добившимся признания. При помощи своих детей он пытался воплотить в реальность все свои мечты и чаяния. Сперва он занимался со старшей сестрой Моцарта Марией-Анной, которая, по свидетельству очевидцев, к 11 годам играла на фортепиано и клавесине с мастерством профессионального музыканта. Отец Моцарта был также автором первой книги, посвященной обучению детей музыкальной грамоте. С Вольфгангом он начал заниматься еще раньше, чем с его сестрой, и к четырем годам уже обучил сына игре на скрипке, фортепиано и еще нескольких инструментах[7]. Невозможно точно сказать, какие именно упражнения выполнял маленький Моцарт. Но в одном можно не сомневаться: в свои семь лет Вольфганг посвящал занятиям музыкой куда больше времени и сил, чем дети из эксперимента японских ученых. Если вдуматься, в том, что у Моцарта развился абсолютный слух, нет ничего удивительного.

Так можно ли сказать, что у семилетнего Вольфганга Амадея Моцарта был прирожденный дар абсолютного слуха? И да и нет. А может, ему повезло родиться обладателем такого генетического кода, который позволял без проблем определять на слух любую ноту? Однозначно нет – против этой идеи говорит все, что сегодня знают ученые о природе идеального слуха. Если бы Моцарту довелось родиться в семье, где он не стал бы заниматься музыкой – или занимался не так, как это было на самом деле, – то у него никогда бы не развился абсолютный слух. Тем не менее у Моцарта и впрямь был прирожденный дар, как и у 24 детей из исследования доктора Сакакибары. Мозг любого ребенка, гибкий и адаптивный, позволяет при должной тренировке развить навык, который многим со стороны кажется невероятным.