Через неделю цыплёнок зачах и перестал есть. Он больше не скакал так же резво, как прежде, лишь лежал на дне коробки, широко расставив крылья и открыв клювик.
– Оливер, что с ним? – спрашивал вечером Луи брата.
– Наверное, заболел. Он умирает, Луи.
Луи проплакал над птенцом всю ночь, а на рассвете, как только солнце заглянуло в окно и послышались шаги отца на веранде, цыплёнок вытянул свои розовые лапки, напрягся всем телом и замер.
Луи похоронил цыплёнка у речки, из тонких веток осины сделал ему небольшой крестик, положил рядом полевые цветы и долго сидел, размазывая слёзы по лицу.
– Не плачь, Луи, – успокаивал его Оливер и гладил по волосам, прижимал рыдающего брата к себе.
Оливер смертельно устал после работы на фабрике и уснул сидя.
Луи было всего десять, и он вторую ночь ложился спать с пустым желудком.
– Кто не работает, тот не ест, – сказал отец и запретил матери давать ему даже кусок хлеба.
– Я не хочу убивать цыплят, – говорил Луи и убегал далеко в лес, где собирал ягоды и пил воду из ручья.
Луи был ещё маленьким, но уже задавался вопросами. Он смотрел на распятого на кресте Иисуса и шёпотом спрашивал его:
– Если Бог есть, почему он позволяет отцу бить меня? Почему заставляет меня убивать цыплят?
Затем он становился перед изображением Иисусана колени и просил:
– Прошу, дай знак, сделай так, чтобы конвейер сломался, а фабрика закрылась.
Но каждое утро фабрика вновь и вновь запускала свои механизмы, а конвейер всё так же тащил на себе маленькие жёлтые пищащие комочки.
– Почему ты позволяешь всему этому происходить? Почему никогда не отвечаешь на мои вопросы?
Луи рассматривал терновый венок на голове у мученика, его изувеченные ладони и прикрытые глаза.
– Мама, наш Бог добрый?
– Конечно, Луи. Он любит тебя и меня и всех людей на планете. Плохих и хороших.
– Тогда Бог, наверное, ненавидит цыплят?
Луи сидел за столом и болтал ногами, которыми ещё не доставал до пола.
– Бог любит всех.И цыплят тоже.
Луи спрыгивал со стула и снова убегал в лес, прятался от отца и его голоса, громом нагонявшего его.
– Паршивый лентяй! – кричал он сыну вслед.
«Бей сколько угодно», – мысленно отвечал ему Луи и представлял, как рано или поздно скажет это отцу в лицо.
– Доброе утро, капитан.
Ии стоял возле капсулы для сна и растягивал свою пиксельную улыбку.
«Какое глупое у него лицо», – подумал Луи, но вместо этого сказал:
– Ии, поставь Bee Gees – How Deep Is Your Love.
– Да, капитан.
Луи вылез из капсулы и потянулся. Сто двадцать часов, казалось, пролетели как пару часиков послеобеденной дрёмы.
Быстрый завтрак, который Ии оставил на столе, пока Луи умывался, состоял из растительного порошка, которому хватало лишь пары капель воды, чтобы приобрести вкус риса, картофеля, макарон, салата или мяса.
Луи съел коричневую кашу со вкусом кабачков и чеснока, запил витаминным напитком с повышенным концентратом всех необходимых микроэлементови, высасывая из тюбика желе со вкусом вишни, уселся за панель управления кораблём.
– Капитанский дневник: день пятый по земному времяисчислению с момента отправления с Земли, – начал диктовать Луи компьютеру. – Через два часа по земному времени приблизимся к предполагаемому месту гибели «Альфа спейс». На данный момент все показатели корабля «Омега спейс» в порядке. Корабль полностью живёт на солнечной энергии, надобности переходить на топливо нет. Тратаэнергии и продовольствия идёт согласно плану. Жизненные показатели капитана М. Джей Луи Блэка соответствуют заявленной норме. Конец записи.
