Мальчик с «Молнии» - страница 8

– Ну, если ты позволишь…

– Ах, да, – Сан Саныч с силой потер лоб. – Ты же по делу… Жаль, жаль. Давненько мы не собирались просто так.

– Да уж. Лет, эдак, пять.

– Как там Толя?

Незнакомец встал.

– Анатолий, как всегда, работает за всех. Дай что-нибудь выпить.

– На столе сок.

Директор повернулся ко мне. Я вскочил с дивана.

– Вот, – директор печально поджал губы. – Посмотри на себя.

Я поморгал.

– В следующий раз ты, конечно, заявишься с перебинтованной головой. Семенов отстранен от полетов. Панина лежит в больнице, все теперь ждут, что выкинет Ветров Александр. Кстати, как чувствует себя Панина?

– Лучше…

– Это хорошо. Но, друг мой, как ты мог улететь в самый разгар занятий? Какой пример ты показываешь младшекурсникам?

– Я выучил уроки.

– Все? – не поверил Сан Саныч.

Я обиделся.

– Проверьте.

Незнакомец поперхнулся, вдруг, соком и закашлялся.

– Черти… Анатолию расскажу… Макаренко…

Директор обернулся.

– Сергеич! Не лезь не в свое дело!

– Да, – незнакомец поставил стакан на стол. – Ты бы познакомил меня с человеком Ветровым Александром. А то получается – я его знаю, а он меня нет.

Директор с недоверием посмотрел на него. Потом с еще большим недоверием на меня.

– Ты не знаешь этого человека? – спросил он.

Я покраснел. Незнакомца я не знал. Правда, я не понял, почему я его должен был знать.

– Бакунина Станислава Сергеевича? – переспросил Сан Саныч

Я тихо ойкнул…

Ух, как я мчался по коридору! От меня шарахались как от гоночного бота.

Сам Бакунин разговаривал со мной! Конечно, мне было капельку стыдно. Не узнать легендарного Разведчика. Стыд и срам. Позор! Скажи кому – заживо засмеют. Но кто виноват, если настоящий Бакунин совсем не похож на Бакунина, который на фото-блоках?

– Ветров! – меня догнал запыхавшийся Кузнечик.

Я резко остановился. Кузнечик по инерции пронесся мимо, но тут же круто повернул обратно.

– Степка велел передать, чтобы ты срочно летел в Главный Информаторий, а то он за последствия не ручается, а Мальчика нет, потому что это гипноз, а Степка улетел на боте, а ему нельзя. Вот.

Бамц! Я глупо уставился на Кузнечика.

– Гипноз?

– Ага, – Кузнечик с готовностью кивнул.

Потом обернулся.

По коридору быстро шагали двое незнакомцев. Один был маленький, полный, с квадратиком лейкопластыря на лбу. Второй хмуро переставлял свои длинные ноги и бережно поддерживал левую руку.

Оба торопливо поворачивали в сторону кабинета Сан Саныча. Нас они не замечали.

– Здравствуйте! – крикнул им вдогонку Кузнечик. Длинный на ходу обернулся.

– Здравствуйте, – он слегка наклонил голову.

Я вздрогнул.

У незнакомца был голос Юзефа.

Бот я посадил так, что до смерти напугал чью-то собаку. С жалобным воем, она унеслась в сторону заповедника Маленьких Гномов.

На ступеньках я споткнулся и здорово разбарабанил вторую коленку. Никогда бы не подумал, что ступени могут быть такими твердыми.

Прихрамывая, я доскакал до колонн парадного входа. У меня еще хватило ума обернуться назад перед самыми дверьми, и робот службы ВСМП остался с носом.

В античной тишине Информатория я всегда терялся. Мое воображение поражала мысль, что здесь находится информация, накопленная человечеством за все тысячелетия развития цивилизации. Ленка как-то подсчитала, что если каждый бит информации, хранящийся в светокристаллах, превратить в стальной шарик размером с вишенку, то этими шариками можно было бы заполнить всю Солнечную систему.

Коленку начало щипать. Я осмотрелся по сторонам, незаметно намусолил ладошку и быстро вытер кровь. Ладошка сразу сделалась цветной. Я спрятал ее за спину и боком-боком проскочил холл. Мимо торопливо просеменили две девушки в строгой одежде диспетчеров связи. Одна из них обернулась на меня и покачала головой. Я бы на ее месте тоже покачал. В таком виде явиться в Информаторий!