К несчастью, Фанни не разделяла его чувств. Когда она была помладше, то училась в одном классе с Нико и сидела прямо за ним. На следующий день после своего двенадцатилетия Фанни надела подаренное отцом новое платье, и Нико, из своей обыденной честности, улыбнулся ей и сказал: «Хорошо выглядишь сегодня, Фанни».
С того момента её сердце принадлежало лишь ему.
Как я говорила, у меня особые черты.
Но продолжу свой рассказ. Чтобы познакомиться с последним из действующих лиц, давайте вернёмся в тот поезд, который нёсся из Салоников на север через Центральную Европу летом 1943 года. Сегодня многие не знают, что, намереваясь завоевать весь континент, нацисты вторглись в Грецию и захватили эту жаркую страну. Или что до войны Салоники были единственным европейским городом, где бо́льшую часть населения составляли евреи, из-за чего город моментально стал мишенью для нацистов и их Schutzstaffel, «отрядов охраны», – СС. Там они сделали то же, что делали в Польше, Венгрии, Франции и других странах: собрали еврейских граждан и отправили их на убой.
Пунктом назначения, куда направлялся тот поезд из Салоников, был лагерь смерти под названием Аушвиц-Биркенау. Крупный мужчина был прав. Но чем это могло помочь?
– СТОЯТЬ! – повторял немецкий офицер, проталкиваясь через пассажиров к окну. Он был приземистым, с толстыми губами и острыми чертами лица, словно кожи едва хватило на то, чтобы обтянуть его выступающие подбородок и скулы. Офицер указал пистолетом на лежащую на полу решётку.
– Чьих рук дело? – спросил он.
Головы опустились. Все молчали. Немец поднял решётку и осмотрел острые края, потом перевёл взгляд и вгляделся в лицо бородатого мужчины, того, что сказал Фанни «быть хорошим человеком» и «рассказать миру о том, что здесь случилось».
– Это были вы, сэр? – прошипел немец.
Прежде чем тот успел ответить, офицер с размаху ударил его решёткой по лицу, ободрав нос и щёки. Бородатый мужчина вскрикнул от боли.
– Спрашиваю ещё раз. Это ты сделал?
– Это не он! – закричала женщина.
Немец проследил за её взглядом, направленным на здоровяка, который тихо стоял рядом с дырой в стене вагона.
– Благодарю, – произнес немецкий офицер, направил пистолет и выстрелил мужчине в голову.
Кровь брызнула на стену вагона, здоровяк рухнул на пол. Эхо от выстрела заставило пассажиров замереть на месте. Правда заключалась в том (и я точно знаю, о чём говорю), что в вагоне было достаточно людей, чтобы наброситься на убийцу и повалить его. Но в тот момент они не видели меня. Они видели лишь то, в чём хотел их убедить немец. Что не они, а он распоряжается их судьбами.
– Хотите вылезти через окно? – громко сказал он. – Отлично. Я отпущу одного из вас. Кого бы выбрать?
Повертел головой, разглядывая измождённые лица толпы. Его взгляд остановился на молодой женщине, прижимающей к груди ребёнка.
– Ты. Иди.
Взгляд женщины метнулся к решётке и обратно. Она подступила к отверстию в стене.
– Стой. Сначала отдай мне ребёнка.
Молодая мать замерла. Крепче прижала к себе младенца.
– Ты слышала, что я сказал?
Он направил пистолет прямо ей в лицо и другой рукой схватил ребёнка.
– Теперь ты свободна. Быстро. Лезь в окно.
– Нет, нет, пожалуйста, пожалуйста, – забормотала мать. – Я не хочу лезть, я не хочу…
– Я даю тебе шанс убежать. Разве вы не для этого выломали решётку?
– Пожалуйста, нет, пожалуйста, прошу, мой малыш, мой малыш.
