Малиса и проделки времени - страница 7

– С Белладонной всё будет в порядке? – спросила Малиса.

– Конечно, она справится, – ответил дядюшка Язва, беспечно махнув рукой. – Она твёрже алмаза. Просто ты застала её врасплох. – Он понизил голос до шепота: – Понимаешь, Белладонна ведь помнит ту Демоническую Эпидемию. А это были тёмные времена, очень тёмные. Большинство привидений Подмирья всеми силами старались забыть их. Поэтому давай-ка поступим так: напиши мне во всех подробностях, что произошло. Вслух об этом лучше не говорить, иначе мы рискуем посеять панику.

Дядюшка Язва передал ей через стол свой блокнот, и Малиса тщательно записала всё-всё, что произошло сегодня в их доме во время и сразу после внезапного появления Подлеца Злобста. Как только она закончила, дядюшка Язва внимательно прочел её записи, глубокомысленно кивая и время от времени промокая лоб платком.

– Теперь нужно наблюдать, – объявил он, закончив чтение.

– Наблюдать за чем? – спросила Малиса.

– За всем, – веско ответил дядюшка Язва. – Мы ведь не знаем, когда, в чём и каким гнусным образом проявится злобная мания Подлеца на этот раз. Поэтому мы будем внимательно следить за нормальной повседневной жизнью подмирцев, примечая всё, что покажется нам за неимением лучшего слова подозрительным!

«Легко сказать», – подумала Малиса. За время своего ученичества она успела усвоить две главные вещи: во-первых, в Подмирье ничего не выглядело нормальным, а во-вторых, всё, что здесь происходило, выглядит подозрительным. Значит, решила Малиса, единственный способ подступиться к этой задаче – многократно усилить бдительность и обращать внимание на любые происшествия, которые покажутся ей подозрительнее обычного.

Свое наблюдение Малиса и дядюшка Язва начали с обхода Зловещего квартала.

– Веди себя как можно естественнее, – велел дядюшка Язва, хотя Малиса считала, что когда сам он то и дело приподнимает шляпу и бодро кричит «Доброго утречка!» тёмным сгорбленным фигурам в чёрных плащах с капюшоном, шмыгающим мимо них в густых тенях кривых переулков, это не выглядит слишком уж естественно.

Но всё вокруг было как всегда: местные жители такие же мрачные и неразговорчивые, а продавцы лавок – так же грубы и по-прежнему негостеприимны.

Когда они перешли из Зловещего квартала в квартал Теней, там тоже всё оказалось совершенно нормально – то есть нормально по стандартам Подмирья, конечно.

В грязноватых кабачках всё так же сквернословили и горланили разухабистые песни нетрезвые призраки матросов. Всё так же цокали по сырым мостовым копыта призрачных лошадей, запряжённых в призрачные кареты, а кучеры на козлах все так же потрясали кулаками, разгоняя выплясывающих перед ними уличных мальчишек, пытающихся выпросить хоть монетку у расфранченных седоков.

К тому времени, как они добрались до площади Висельников с её привычным гвалтом уличных разносчиков и нетерпеливых покупателей, с трудом пробирающихся между сточных канав и куч отбросов, Малиса уже подумывала, не остыл ли Подлец к своей прежней зловредной деятельности.

Решив сделать передышку, они облюбовали себе лавочку на набережной Кровавой реки и устроились на ней, каждый с бумажным стаканом дымящегося зелья.

Дядюшка Язва выловил из своего стакана несколько хлопьев плесени и бросил их барахтающейся у берега семейке бескрылых гагарок.

– Ну что ж, – изрёк он, – можно сказать, я приятно удивлён. Похоже, везде всё в порядке. Возможно, старине Подлецу надоело творить безобразия и он решил отправиться куда-нибудь отдохнуть – скажем, на остров Ужаса.