Алвис щурился, а затем вовсе закрыл глаза.
Земля под ногами загрохотала, воздух разорвал оглушающий звон, и Алвис схватился за голову, падая на колени. Он не понимал, раздавался этот гул только в его голове или же разносился по всему берегу. Сквозь звон и боль он едва слышал крики.
Он слегка приоткрыл веки, но свет был настолько ярким, что обжег глаза. Пришлось снова закрыть их. Но по нечетким очертаниям Алвис успел заметить, что все остальные тоже стояли на коленях и держались за головы.
Звон становился все громче.
Алвис почувствовал, как что-то теплое и мокрое потекло по шее.
Кровь. У него из ушей шла кровь.
Он не знал, сколько прошло времени, но отважился открыть глаза – свет уже был не таким ярким. Некоторые мальны продолжали истошно вопить, изгибаясь от нестерпимой боли. У Стейна и Райи из ушей бежала кровь, и они оба стояли на коленях, уперевшись ладонями в землю.
Алвис повернулся к реке. Сияние обретало контуры поистине гигантских размеров.
Он чувствовал их. Все мальны чувствовали. Нечто безмерно древнее, не принадлежащее ни одному из миров, ни даже этому времени.
Он нашел взглядом Хэварда и прочитал по губам: «Таос…»
Снова раздался оглушающий звон. Мальны схватились за головы и закричали. Кричал и Алвис. Кровь все сильнее сочилась из ушей, а теперь еще и бежала из носа. Горло будто сжали когтями. Он не мог дышать. Перед глазами все расплывалось.
Алвис не сразу осознал, что произошло – возможно, просто отключился, – но он больше не чувствовал боли. Звон стих, воцарилась странная тишина. Зрение прояснилось, и Алвис увидел, как Хэвард ошарашенно уставился куда-то.
Радвальд.
Два верховных старейшины с дикими глазами смотрели друг на друга, но потом Радвальд вскочил на ноги и ринулся бежать.
Алвис понял.
Этот звон… Духи говорили с мальнами, но понимать их речь могли лишь верховные старейшины. И теперь Радвальд все узнал. И он не станет молчать. Да, верховный старейшина был верен династии, но в первую очередь он служил духам и своему народу.
Короткий рывок, и Алвис оказался рядом со старейшиной. Схватил его за руку и в следующий миг вместе с ним переместился к дворцовым воротам, а затем неуклюже ввалился в зал совета. Вообще, Алвис никогда не применял способность ни к людям, ни к мальнам, тела которых не были приспособлены для подобной скорости, потому что перемещение грозило тяжелыми последствиями. Но выбора не осталось, и он пошел на риск.
Об этих неприятных последствиях он узнал сразу после Ритуала Посвящения, когда обрел способность. Похваставшись сестре, он взял ее за руку и рванул от берега реки к мосту. Тогда Арэя почувствовала лишь легкое головокружение, на что они даже не обратили внимания. Но чуть позже, стоило им промчаться от дворца к городской стене, все сразу выяснилось. Алвису и самому стало плохо, когда он увидел, что сестру рвет кровью из-за тяжелых внутренних повреждений.
В последний раз он проделывал нечто подобное несколько месяцев назад – когда перенес подальше от Гелиена раненого Стейна, но тот, к счастью, практически ничего не ощутил.
После перемещения старейшина Радвальд завалился прямо на пол. Его кожа из белоснежной превратилась в пепельно-серую. Казалось, что его вот-вот стошнит.
Алвис, встав рядом, со стоном согнулся пополам. Боль по-прежнему раздирала грудь, дыхание прерывалось, словно он был обычным мальном и только что пробежал до самого Деароса.
