— Данис говорит, что за время, пока Демьян сидел, он изменился, — шепчет подруга, проследив за моим взглядом. — Закрылся. Стал более молчаливым, скрытным.
— Расскажи, что ты об этом знаешь? — шепчу в ответ. — Почему его так долго держали под стражей?
— Я ничего толком не знаю. Данис и Макс его навещали, но он ничем не делился с ними.
— А когда его выпустили… правда, что он искал меня? — спрашиваю с надеждой в голосе.
— Да, — кивает Лена. — К нам тоже приходил. Я… я тогда сорвалась на него. Много всего наговорила…
— По поводу?
— Ну… — опускает глаза. — Я сказала, что твой побег из города — это его вина. И чтобы он не смел снова лезть в твою жизнь и ломать её, — подруга виновато морщится. — Это было слишком.
— Вовсе нет…
— Слишком! — спорит. — Я вижу, как он смотрит на тебя. Как на что-то неземное. С благоговением.
— Лен, не обижайся, но, похоже, у тебя на фоне свадебных волнений голова забилась розовой ватой, — усмехаюсь. — Ты ведь в курсе, что Царёв тоже скоро женится? Для уточнения — невеста не я.
— Это ничего не значит. Мы все считаем, что его заставили.
— Неважно — заставили или сам, — жму плечами с напускным равнодушием. — Факт остаётся фактом. Дёма станет чужим мужем.
— А он сам что говорит? У вас ведь скоро появится ребёнок.
— Почему все вокруг уверены, что это ребёнок от Демьяна?! — раздражаюсь.
— Потому что это очевидно.
Оставляю её реплику без ответа, резко меняя тему:
— Я хотела спросить про секцию, Лен. Как ты справляешься?
— Да вроде нормально, — растеряно отвечает. — У меня вторым тренером теперь дочка Пал Палыча работает. Она у Сухоруковой тренировалась. Помнишь её? Рыженькая такая.
— Припоминаю вроде…
Не успеваю продолжить мысль — к нам подходит Стариков и садится на подлокотник дивана:
— Вот это я понимаю туса! — залпом опрокидывает в себя стакан с каким-то напитком. — Не то что в московских клубешниках. Огонь!
— Народ у нас умеет веселиться, — улыбается Лена, поддерживая разговор.
— Ага, заметил, — кивает парень. — Мы, кстати, до скольки здесь, Маш?
— Я, если честно, уже сейчас бы уехала, — виновато смотрю на подругу. — Устала.
— Конечно, езжайте, — понимающе кивает она. — Тебе сейчас нельзя переутомляться. Ещё успеем поболтать. — Мы синхронно поднимаемся с дивана, и Лена обнимает меня. — Даже не представляешь, как я рада видеть тебя, Марусь, — шепчет на ухо. — Если что-то понадобится, имей в виду — я всегда готова помочь.
— Спасибо, — растроганно обнимаю её в ответ.
Мы ещё немного шепчемся. А затем я отстраняюсь от подруги и вижу, что Демьян уже стоит, поигрывая ключами от машины.
Не заостряю на этом внимания. Бегло прощаюсь со всеми и утягиваю Лёшу к выходу. И когда мы оказываемся на улице, игнорировать присутствие Царёва, который следует за нами следом, становится уже невозможно.
— Дём, ты хочешь мне что-то сказать? — спрашиваю.
— Хочу, — кидает в ответ. — Танцор пусть валит. Ты едешь со мной.
Хмурюсь от его безапелляционного тона.
— Маша устала, ясно? — обращается к нему Стариков. — Ей сейчас не до твоих приказов.
— Мышка, — Демьян игнорирует смелый выпад моего друга. — Это нужно для твоей безопасности. Я не хочу, чтобы тебе навредили.
— Кто может мне навредить?
— Ты пугаешь её, — Стариков встаёт между нами. — Достаточно на сегодня!
И от этого Царёв срывается. Хватает парня за грудки и бешено рычит ему в лицо:
— Слушай сюда, Алёша, — выплёвывает презрительно. — Я тебя насквозь вижу и знаю, чего ты хочешь. Только придётся закатать губу. Усёк?
