Я-то понимаю, но от этого понимания легче не становится. Договор на другую квартиру только с пятнадцатого. Куда я сейчас подамся со всеми своими вещами?!
В горле скапливается ком от обиды на себя и свою глупость. Что мне теперь делать?!
— Вера Григорьевна, — снова решаюсь на уговоры. — Прошу вас… Десять дней. Всего лишь десять дней. Может, новые жильцы пойдут навстречу и…
— Нет, Мария. Я же сказала, — режет. — Утром приеду за ключами. И вообще, меня, если честно, удивляет ваше безалаберное отношение к таким вопросам. Вы сейчас в таком положении, а элементарно позаботиться о своих жилищных условиях не потрудились. Конечно, делать детей — много ума не надо. А потом у нас детдома переполнены из-за таких вот мамаш…
Мои щёки моментально вспыхивают.
Неожиданный негатив и резкие слова сбивают с толку. Растерявшись, даже не нахожусь с ответом. Зато слышу уверенный голос Демьяна:
— Здесь написано, что во время действия договора арендодатель обязуется не появляться в арендованном объекте недвижимости, — кивает на бумагу в своих руках.
— Да. И что? — вопросительно смотрит на него Вера Григорьевна.
— А то, что договор действует по пятое число включительно. То есть до конца суток, — сурово цедит. — Поэтому вышла отсюда. И дверь за собой закрыла.
Глаза женщины, как и мои, возмущённо расширяются, она открывает рот, чтобы заговорить, но Царёв опережает её:
— Не исполнишь условия — мой адвокат подаст в суд за нарушение договора. Будешь платить все убытки плюс моральную компенсацию за ущерб, нанесённый здоровью беременной. По бабкам там нормально выйдет, — он делает небольшую паузу, давая возможность арендодательнице переварить сказанное. — Ну так что, я звоню адвокату?
Обречённо прикрываю веки и не верю, что всё это происходит на самом деле.
Если до этого момента у меня ещё оставался призрачный шанс надавить на жалость и уговорить Веру Григорьевну пойти навстречу, то теперь всё… Царёв обрубил эту возможность под корень.
Грубая манера общения и угрозы лишь усугубили ситуацию. И теперь мне остаётся лишь наблюдать, как хозяйка квартиры, выпучив глаза, раздувается от недовольства.
— Ты как со мной разговариваешь, сопляк?! — выпаливает, обращаясь к парню, затем впивается взглядом в меня. — Это что вообще такое?!
— Простите, — пищу.
— Я… я сейчас полицию вызову! — истерично взвизгивает, грозя указательным пальцем.
— Вызывай, — цедит в ответ Демьян. — Как раз зафиксируем факт нарушения договора.
Женщина хочет сказать что-то ещё, но Царёв медленно надвигается на неё, оттесняя к двери. Своим мрачным видом он производит пугающее впечатление, и это заставляет Веру Григорьевну торопливо выбежать из квартиры. Она исчезает, а я сжимаю кулаки, сверля глазами затылок парня.
— Ты что сделал?! — зло шиплю.
— Избавил тебя от унижений, — спокойно отвечает. — Не благодари.
— Я могла уговорить её на продление аренды, а ты своим хамством всё испортил! За это сказать спасибо?!
— Я всего лишь отзеркалил её поведение, — безразлично жмёт плечами. — Она тебя опускала и давила. В итоге содрала бы кучу бабла за свою халупу.
— И пускай! У меня хотя бы было, где жить! А сейчас что?!
— Сейчас ты соберёшься, и я отвезу тебя в нормальную квартиру! — рявкает, теряя терпение. — Здесь ты в любом случае не осталась бы!
— Я и не собиралась оставаться здесь! — кидаю раздражённо и направляюсь в комнату. — У меня с пятнадцатого числа договор на другое жильё!
