Выпив лекарство, я сбросила с себя верхнюю одежду и в одном нижнем белье забралась под теплое одеяло. Только положила голову на подушку, тут же уснула.
― Доченька, просыпайся. Ужинать пора, ― услышала сквозь сон тихий голос мамы.
Поморщилась и накрыв руку мамы, повернулась в кровати, чтобы продолжить спать.
― Эль, ты чего такая горячая? ― взволнованно уточнила она и второй рукой коснулась моего лба.
Я открыла глаза.
― Заболела, мам.
― Господи, такой жар у тебя. Давай скорую вызовем?
― Не надо, я была у врача. У меня лекарства есть. Все будет хорошо, мам. Я сейчас приготовлю ужин.
― Не надо, я уже приготовила.
― Правда?
Не то, чтобы я была удивлена, что мама готовит, нет. Это было обыденно для нас. Мы всегда готовили еду. Но то, что случилось вчера. Я честно, думала, что мама сляжет с депрессией. В итоге слегла я с простудой.
― Что тебя удивляет? Я всегда готовлю ужин. Правда сегодня удивилась увидев, что ты спишь.
― Да, я выпила лекарства и сразу же уснула. Мам, послушай, я хотела поговорить на счет вчерашнего.
― Ты об отце? ― она нахмурила брови, а я кивнула, прикусив губу. ― Да пусть он катится к черту. Эль, вчера у меня был шок, и я не знала, что говорить, как реагировать, но сегодня все осознала.
― Не простишь?
― Ты можешь с ним общаться и это нормально. Он твой отец. Но я больше не хочу видеть его в нашем доме.
― Мам, ― по моей щеке покатилась слеза, я потянулась к родительнице и сразу же утонула в ее объятиях, ― я люблю тебя. Мы есть друг у друга. Помни об этом.
― Я знаю, милая. И я тебя люблю. А ты запомни, ни один мужик не достоин наших слез.
― Даже если сильно любишь?
Мама пожала плечами, и принялась вытирать мокрые дорожки от слез на моих щеках.
― Я люблю твоего отца, дочка, но он предал меня.
― Тебе больно, мам, я же вижу.
― Больно, ― кивнула она, ― я же живой человек и люблю. Но это не значит, что я буду страдать. Ты меня хоть раз слабачкой видела? Не считая вчера?
― Вчера ты тоже была не слабачка. Ты у меня сильная. Только прошу, в следующий раз, буди меня, будем вместе готовить ужин.
― Пока ты болеешь, я позабочусь о тебе. Поэтому лежи, я сейчас принесу тебе ужин.
― Мам…
― Не обсуждается. Потом лекарство и теплый чай с медом.
Я улыбнулась и взглядом провела маму на кухню.
В глазах защипало от непролитых слез, и я подумала о том, какая же она у меня замечательная. Самая лучшая мама в мире. Заботливая, любящая, добрая. Мама никогда не предаст.
А папа… он предал. Оставил нас, променяв на свою любовницу и сына.
Я скатилась вниз по подушкам и спрятала нос в одеяле. Душу от боли сжимало в тески. Хотелось расплакаться, но я понимала, что слезы это всего лишь жалость к себе. Если даже мама сказала, что женщина не должна плакать из‐за мужчин, то зачем зря проливать слезы?
Ушел! Да скатертью дорожка. Только назад дороги не будет. Надеюсь, он и не попросится. А если надо, найдем маме настоящего мужчину!
Интересно, а у отца любовница молодуха? За патлы можно будет потягать?
Только не уверена, что мама одобрит. А мне бы ее осуждения не хотелось.
Поживем посмотрим.
8. Глава 8
Матвей.
― Если доктор говорит, что тебе нужно пить витамины, ― процедил сквозь зубы и пихнул Эле в руки пакет из аптеки, ― значить, надо пить.
Девушка поморщилась, но другого выхода кроме как взять у меня пакет у не было. Анализы показали истощение. Осенью. После лета, когда самое время запастись витаминами. Но это может быть вызвано долго текущим нервным напряжением. Наверное, мышь, как и положено любой заучке, очень переживала перед поступлением, а после и о том, как она впишется в университетскую тусовку.
