Не смогла сдержать улыбки, видя, как он набирает мне ответ.
К: *чулок медленно съезжает обратно*
Я: Нееет! Я опять не узнаю, кто ты такой?
К: Не сегодня… Не порть интригу. Давай, немного побалуемся))
Я: Побаловаться с маньяком, который переписывается с мамкиным чулком на голове? К такому меня жизнь не готовила))
К: Ты меня недооцениваешь(( Это бабулин чулок. Она в нем лук хранит зимой. Я до сих пор чую его запах… до слёз))
Я: Бабуля в курсе, что у нее внук – Чиполлино?
К: Нет. Для нее это тоже станет сюрпризом, если она прямо сейчас откроет свой шкаф))
Рассмеялась в голос и воровато оглянулась на девушку, что тоже чистила зубы через три умывальника от меня.
- С овощебазы написали, - пояснила я. – Лук созрел.
15. Глава 15
Лёд – моя личная стихия.
Стихия, которую я так и не смогла приручить.
Стихия, которая когда-то меня сломала, но не подчинила.
Пройдя несколько переломов рук, ног, ребер и мелких вывихов, между нами осталось только уважение.
Когда-то я и мама мечтали о том, что у меня будет потрясающая карьера фигуристки, но чем больше я получала травм, тем меньше мама позволяла мне находиться на льду. Последней каплей для нее стал день, когда во время одной из тренировок в парном катании, я упала на лед из-за неудачной поддержки партнера, получила трещину в ребре и потеряла сознание.
Думаю, если бы мама в тот день не присутствовала на тренировке, то она бы не отнеслась к очередной моей травме столь категорично. Но именно этот день и стал тем самым переломным моментом в моей спортивной карьере, на которой попросту был поставлен крест уже в четырнадцать лет.
Никто не смог уговорить маму, чтобы она позволила мне продолжить заниматься любимым делом. А объяснения тренера о том, что без травм и боли невозможно проложить дорожку в большой спорт, лишь укрепили ее уверенность в том, что лёд я увижу только тогда, когда буду открывать морозилку.
Теперь же я выхожу на лёд с чувством светлой грусти и пониманием того, что могла бы взять от него гораздо больше, чем отличный любительский уровень, но как сложилось, так сложилось.
По крайней мере, я знаю, что могу без страхов снова ступать на гладкую холодную поверхность и наслаждаться моментом свободы и единения с самой собой во время проката.
Сегодня мой четвертый рабочий день в качестве инструктора по ледовым конькам. Уже в привычном для меня ритуале проверила лёд, прокатившись по периметру катка, и встала у стойки проката коньков в компании Вадима. Парень выдавал коньки в прокат и в случае необходимости сдавал их на заточку.
- Как дела в учаге? – задал Вадим традиционный вопрос и заложил простой карандаш себе за ухо.
- Учага да учага, - пожала безразлично плечом. – Ничего особенного. Никакого экшена.
- Ничего, - заверил он меня, знающе. – Еще будет. Ты же только начала учебу.
- Наверное, - ответила я скучающе и отвлеклась на разодетую в розово-голубое блондинку.
Блондинка в розовом. Зачем быть настолько предсказуемой и банальной?
Девушка подошла к стойке проката и протянула Вадиму два жетона на коньки. Тридцать восьмой – женские и сорок пятый – мужские.
Посмотрела по сторонам, надеясь увидеть ее спутника, и едва удержалась от закатывания глаз, поняв, что ее спутник – Соколовский.
Еще раз взглянула на девушку и узнала в ней ту саму блондинку с декольте из столовой.
Круглее, чем сегодня, планета еще не была.
- Тасюш, - прогнусавила девушка, брезгливо удерживая коньки за шнурки. – А я не умею кататься.
