Мам, ты должна это видеть! - страница 9



Что она чувствует? Понимает ли, что происходит, или вспомнит об этом только на утро? И вспомнит ли вообще?

Фарран сидел на кухне один, Гэри и Мэри уснули на диване. Фарран посмотрел на меня, и мне стало вдвойне стыдно. Он молча кивнул и уткнулся в телефон.

Я помогаю ей сесть на заднее сиденье. Её взгляд проясняется. Она не отпускает мою руку и мне хочется кричать. Она снова извиняется, но я закрываю дверь. Она не смотрит на меня, когда такси уезжает. Я возвращаюсь в дом. Тихо играет какой-то лоу-фай, повсюду конфетти, баночки, бутылки и стаканчики. Знатно погудели, боюсь, Гэри и Мэри с утра будут в плохом настроении.

Фарран сидит за длинным столом на барном стуле, в бокале у него что угодно, но не алкоголь.

– Это что, кофе? – спрашиваю я.

– Ну конечно.

– В бокале, – сомневаюсь я.

– Ты можешь отхлебнуть немного. Мы все имеем право на комфорт, мне, допустим, периодически хочется выпить кофе из бокала, а тебе наступить на грабли.

– Ох-х, не начинай.

– До рассвета у нас еще полно времени… – говорит он с усмешкой.

– Да ладно тебе.

– Хорошо, у меня есть масса других интересных тем для разговора, например… – говорит он и покачивает бокал с кофе.

И тут мне в голову взбредает мысль, которая впоследствии изменит мой мир навсегда.

– Погоди, у меня вопрос.– говорю я.

Я до сих пор не знаю, хорошая ли это была мысль.

– Какой? – спрашивает Фарран.

Наверное, тогда мне следовало остановиться.

– Почему все рассказывали страшные истории из своей жизни, а ты нет? Ты рассказал кусок из Некрономикона, я точно знаю.

– О, похвально. Я не знаю, пришло на ум. Разве не было жутко? – спрашивает он, а на лице у него неожиданно появляется тревога.

– Да ну, не гони, у тебя стопудово было что-то жуткое в запасе. Можешь рассказать мне, если там что-то стыдное. Я не буду трепаться. Я думаю, мне просто нужно отвлечься от того, что сейчас было.

С минуту мы молчим. Что происходит в его голове в этот момент, мне интересно.

– Ты уверен, что хочешь это знать? – его голос преображается и становится каким-то сухим… и мне становится жутко. В его глазах мне чудится какое-то движение.

Будто что-то в глубине его глаз пошевелилось, но тогда я подумал, что это просто свечной блеск.

– Да, думаю да.– сказал я. Мне правда нужно было отвлечься.

И если бы я отступил, я бы никогда не узнал, кто такой на самом деле Фарран Мендоза младший.

– Тогда налей себе чего-нибудь покрепче, парень, – говорит он тихо, его голос как-то странно искажается, как мне показалось, от сигареты.

Я послушно встаю и наливаю себе виски. Я не собираюсь его пить, мне всё ещё плохо, но я чувствую, что если я сделаю что-то не так, тонкая нить разговора будет разорвана.

– Эту историю знают только мои родители, сестра и моя Агат.

Его девушку зовут Агата, но она разрешает звать себя Агат, как в популярном сериале про какого-то Стивена.

– Поэтому я прошу отнестись к этому серьезно и не перебивать. Это долгая история и если ты не сможешь высидеть до рассвета, то лучше и не начинать. Как-нибудь в другой раз.

Он изменился, я отчетливо это вижу. От улыбки не осталось ни следа, а лицо стало невероятно печальным, как с какой-нибудь картины эпохи ренессанса. Им бы понравилось, как выглядит Фарран. Но не мне. И всё же я не могу остановиться. Мне становится жутко, признаться честно. Очень жутко, но страшно интересно, ведь я не видел Фаррана таким никогда. Я говорю: