— А сейчас?
— А сейчас... я люблю тебя, — поворачивается ко мне и дарит улыбку. — Очень сильно.
— Почему эта картина на самом видном месте, если на ней не мы? — задаю вопрос, который логически вытекает из всех моих мыслей. — Я ничего не имею против, но на этой картине ты с бывшей девушкой. Это некрасиво по отношению ко мне. К твоей жене. Не думаешь?
— Я не могу её выкинуть или куда-нибудь убрать, — заговаривает, отведя глаза. — Она переезжает со мной из дома в дом. Ты должна смириться с тем, что девушка на этой картине — часть моей жизни и я не хочу её забывать.
— Ты странный.
— Она сама её нарисовала, — признаётся и его губы трогает лёгкая улыбка. — Ей хотелось мне сделать хороший подарок на день рождения, но денег не было. Она комплексовала из-за этого, и я решил помочь. Купил ей этот холст и попросил нарисовать нас с ней. Она хорошо рисовала, как видишь сама. Только у неё плохо получался автопортрет. Поэтому она спиной.
— А где она сейчас? Почему вы расстались, если ты так её любил?
— Сейчас она там, где ей хорошо и её не обидят, — отвечает, прикрыв на миг глаза. Секунда и он встаёт. — Ну что? Пойдём, пчёлка? Нас ждёт прекрасный обед со свечами и романтической музыкой. Обещаю, что ты сегодня объешься! Наталья Вадимовна потрясающе готовит.
***
— Госпожа Мюллер, к вам гости, — оповещает меня вошедший в кухню телохранитель. — Ваша тётя. Впустить?
— Да, конечно, — киваю, вытерев рот салфеткой и на коляске выезжаю в гостиную. Предварительно попросив домоправительницу заварить нам чай.
С родителями я в основном разговариваю по телефону, как того просил Адам. Хоть и считаю его слова преувеличением и ложной паникой, ещё тогда, в больнице, решила всё же выполнить его просьбу. Он мой муж, у нас двое детей. Адам ни разу не проявил ко мне неуважение, агрессию или какой-либо негатив. У меня нет причин ему не доверять. Он ведь не будет мне врать без причины.
Я верю, что скоро память вернётся, и я сама пойму, почему он просит меня не встречаться с родителями без его присутствия. И тогда всё встанет на свои места. А пока я доверюсь ему. Хоть и страшно.
Всего один раз за эти две недели, что я нахожусь вне больницы, дома, родители навестили меня. И то это была инициатива моего мужа. Адам пригласил их ради меня.
Встреча была провальной. Папа лебезил перед Адамом, что раздражало последнего. Мама рассказывала какие-то случаи из моей жизни и постоянно спрашивала «Помнишь?». А я не помнила. Ничего. А она всё «Помнишь… помнишь… помнишь…». Не помню!
В общем, настроение, которое должно было подняться от встречи с родными, только испортилось.
Адам после долго пытался развеселить и привести меня в себя. Мы даже среди ночи сорвались и поехали, к какому-то другу Адама, который владеет конюшней. И пусть мне нельзя было сидеть в седле, я наслаждалась видом этих грациозных животных. Гладила, кормила и даже смотрела роды.
А близняшкам друг Адама разрешил прокатиться на пони и поиграть с жеребёнком, но не с тем, который родился. Только это уже утром.
Так наша ночная вылазка превратилась в сказочные выходные на свежем воздухе. Без телефонов, интернета. Только наша семья, уют, спокойствие и абсолютная тишина. Ну, не считая криков девочек о том, чтобы Адам приготовил им картошку в углях. Один раз дали попробовать и всё… понеслась. Они даже дома её теперь просят. На десерт.
Мне жутко понравилось проводить время с семьёй. С нашими малышками, которые такие маленькие, беззащитные, наивные, но при этом такие умные, смелые, сильные. Мои…
