– Мамочка!
– Доченька!
Они обнялись и заплакали. Вечером, уложив малышку, она спросила брата о том, что её больше всего волновало.
– Его авария – твоих рук дело?
– Нет, – горько ответил Али.
– Почему? – гневно спросила Акджан.
– Тупо не успел. Он же от меня прятался, да и его мать не сразу мне сообщила о том, что случилось. Я узнал только через сутки от внучки нашего старосты, которая работает в больнице. Только собрал парней, а они сами…
– Хорошо, – успокоилась она.
– Хорошо. Как ты?
– Выжила. Все мужики такие, брат?
– Нет. Ей богу! Не все. Прости меня, я должен был узнать о нём побольше. Они приличная семья, но он вырос уродом, потому что отец ему всё позволял, наследнику. Я упустил из вида слухи, которые должен был лучше проверить.
– Да. Но дело есть дело, верно? – горько спросила она.
– Прости меня.
– Хорошо. Прощаю.
Больше они это не обсуждали…
И вот всего через два месяца львиная семейка снова заявила свои права на неё. Да у неё ещё не все синяки сошли. Ни за что! Она ни за что не вернётся в тот дом. Лучше уж точно смерть.
А за окнами Орлиного Гнезда светило яркое солнце, шумел прибой и ветер доносил запах сосен и мандариновых деревьев, затерявшихся выше в горах…
Прошло ещё два месяца. Её раны совсем затянулись, сошли кровоподтёки. После того памятного разговора на яхте с госпожой Эдже она больше не слышала о семье бывшего мужа. Али окружил её заботой. Она почти ничем не занималась, кроме Пынар. Дни проходили в покое, и она снова начала смеяться. Жизнь брала своё – она похорошела и снова начала наряжаться. Али давал ей много денег, и она тратила их на маленькие радости и развлечения в их доме. Но была и другая жизнь. Впервые о ней заговорила её свекровь на яхте…
– Дорогая, здравствуй, – сказала Эдже, выходя из каюты.
Акджан попятилась от неё как от змеи.
– Брат!
– Всё в порядке, сестрёнка. Это я позволил ей прийти. Выслушай её, пожалуйста, – уговаривал он сестру.
– Нет!
– Дорогая, я понимаю тебя и ещё раз приношу извинения за сына, – начала свекровь.
– Я их не принимаю. Уходите отсюда!
– Выслушай её, Акджан, пожалуйста, – вступился Али.
– Я видеть их никого не могу, – отрезала она.
– Я понимаю, дорогая. Но пойми и ты меня. Послушай.
В конце концов она выслушала госпожу Эдже – с яхты в открытом море особо не убежишь.
Клан Арсланов был недоволен сложившейся ситуацией. В принципе, все сочувствовали Акджан и осуждали Энгина, тем более, что все, оказывается, знали его бешеную дикую натуру и его ярость в драках по молодости. То, что он с ней сделал, вызывало осуждение даже у стариков. Но была и другая сторона. По брачному контракту она получала от своего брата треть мандаринового бизнеса, доход с которого был небольшим, но самым стабильным, а её брат получил от клана скот и земли, а собственные земли были основой любого богатства.
Став вдовой, она сохранила имущество за собой, а клан понёс убытки. К тому же, они считали брак несостоявшимся, так как не было общего ребёнка. А между тем у них и раньше были столкновения, в которых гибли крестьяне, а после её избиения несколько горячих парней из клана Картальоглу решили отмстить Арсланам за честь сестры хозяина и потравили поля, угнав скот. При этом убили чабана и сторожа. Их дети пришли в сёла Картальоглу и в отместку сожгли пару сараев, грузовик и убили трёх человек. Остановить кровную вражду мог только общий потомок и возвращение прав на мандарины и земли. Иначе снова потечёт кровь, и даже старики не смогут удержать народ в узде.
