Мангуп - страница 38

– Василий, ты женат?

– Нет, княжич. Вся семья погибла во время недавнего землетрясения.

– Тогда не стесняйся. Если кто приглянется тебе, можешь смело бросать меня хоть на целый день. Вот возьми dukati.

– За деньги спасибо. Но ты очень горяч, княжич, и без меня легко можешь нарваться на неприятности.

– Я всё равно на них нарвусь, с тобой или без тебя. Неприятности меня любят. Да и мне без них скучновато.

Прошло несколько дней. Тео увлёкся бумажной принцессой, и теперь Александр всё больше времени проводил в обществе Василия. Зарядили дожди. Что может быть тоскливее в городе, стоящем на воде, чем вода, льющаяся с неба? Каналы соединились с небесами, растворились в них и расплескались среди серых туч. Потом они падали сверху, проникали за шиворот, образуя тысячи новых микроканалов и макрорек. Даже кожаный плащ быстро тяжелел и начинал вонять плесенью. Вяло текущий карнавал превратился для многих скорее в обязанность, чем в праздник. Тоска была кромешная. Только Василий оставался весел и беззаботен: живой, чернявый, разговорчивый. Как грек, но не грек. Наверно, как молдаванин.

– Княжич, тебе женщина нужна? Я сейчас быстренько сбегаю и приведу.

– Не нужна. Лучше быстренько сбегай и принеси вина.

– Сопьёшься, княжич.

– Сопьюсь. Если у меня не будет дела, точно сопьюсь. Лучше уж воевать, чем с утра до вечера слоняться по этому городу-утопленнику среди болот. Если нобиле перестанут воевать, то они выродятся. Человек без дела тупеет и спивается.

– Найди себе красотку, княжич. Бери пример с Теодорика. Ему совсем не скучно.

– Тео – старый распутник и ловелас. А мне моя невидимая корона не позволяет окунуться во все тяжкие. Если и наследник престола, хоть и отстранённый от власти, станет распутником, то куда покатится мир?

– Целомудрие может повредить твоему здоровью, – не успокаивался Василий.

– Глядя на целомудренные лица служителей церкви, и рыцарей воинства Христова, я не вижу никаких признаков ущерба для их здоровья. Совсем наоборот. Они готовы треснуть от его переизбытка. Неси вина, лентяй!

Вошёл слуга:

– Тебе письмо, граф.

Александр развернул письмо. Оно было написано по-латыни. В письме содержалось приглашение ему и Теодорику на бал маскарад. Внизу стояла подпись неизвестного княжичу вельможи Барди. «Посол Молдовы постарался» подумал Александр.

На следующий день ближе к вечеру Александр и Теодорик приплыли в гондоле к вилле на острове Лидо.

Вилла была украшена мраморными резными колоннами и богатой лепниной на фасаде. За виллой располагался обширный сад. Ещё не стемнело, но уже тысячи свечей горели в танцевальном зале, отделанном сусальным золотом и украшенным дорогими картинами.

Александр и Тео назвали свои имена, после чего их представили как графа Монго и барона Вельца знатному вельможе, хозяину виллы Джованни Барди.

Ему не было ещё и тридцати пяти. Он повернулся к двум стоявшим рядом женщинам и представил им Александра и Тео. Одна из женщин была его матерью, Гитой Барди. Её лицо изуродовала страшная болезнь. С ней рядом стояла необыкновенно красивая женщина с умными проницательными глазами, похожими на коричневые цветы.

– Анна Нотарас, – представилась она, и тепло улыбнулась Александру. – Мне приятно познакомиться с сыном князя Олубея. Я очень уважала твоего деда, князя Алексея, и твоего отца. Великие князья, наследники славы Византии!

– Спасибо тебе, Анна, на добром слове. Я тоже знаю твою фамилию. Мегадукс Лукаш Нотарас – был одним из виднейших архонтов Константинополя.