Маникюр для Гекаты - страница 19

– Ну так примените воображение или вызовите подкрепление, – сухо ответила я и ободряюще улыбнулась женщине, чей незаплывший глаз излучал благодарность.

Оставив замявшегося служителя закона позади, я шагнула за дверь. Чувствуя себя всесильной, я вошла в вестибюль, где нос к носу столкнулась с Дуайтом Блумом. Его как раз в этот момент под руку вёл на выход высокий полицейский с лицом, наводящим на мысли о лошадях. Блум что-то сердито твердил сотруднику, но того явно не интересовали речи красавчика. Когда его проводили мимо меня, быстро отступившей от входа, Блум скользнул по мне мимолётным взглядом, и я сразу почувствовала, как моментально углубилось моё дыхание. «Боже, как же он красив!» – только и вертелось в моей голове.

– Мисс! – прозвучал резкий голос, не дав мне с головой погрузиться в сладострастный колодец мыслей о Блуме. Ко мне обратилась, будто выросшая из-под земли, тёмнокожая девушка в форме. – Прессе сюда нельзя, прошу вас освободить здание и ожидать с остальными представителями прессы официального обращения полиции, это произойдёт в ближайшее время, – произнесла она ледяным тоном.

– Я официальный представитель Дэвида Бригса, ваше начальство в курсе! – парировала я.

Услышав мои слова, выражение лица собеседницы моментально смягчилось.

– Прошу прощения, трудный день, – сказала она уже совсем другим голосом, полным мягких обертонов, – мы получали распоряжения на ваш счёт. Следуйте за мной, я провожу вас к Комиссару.

Больше ничего не сказав, развернулась на каблуках и двинулась в недра управления. Мне лишь оставалось следовать за ней, с любопытством зыркая глазами по сторонам. Впрочем, смотреть было особо не на что, лишь первый этаж управления напоминал типичный полицейский участок, да и то отдалённо. Людей в хороших костюмах, беседующих с сотрудниками, сложно было спутать с бандой чёрнокожих подростков или стайкой избитых проституток, сидящих, как животные в железных клетках. Как говорится, перед законом все равны, но, слава богу, люди придумали и деньги тоже.

В невесёлых мыслях о несправедливости мира я, следуя за своей провожатой, добралась до лифта, отвёзшего нас на третий этаж, который в свою очередь уже мало чем отличался от вполне обычных офисов. Всё же разница улавливалась – обычные для коридоров картины тут были замещены досками почёта и портретами суровых людей в форме, а в кабинетах, что я видела за приоткрытыми дверями, на стенах висели фотографии мест преступлений. Наконец наш путь привёл нас к массивной двери, украшенной медной табличкой, гласящей «Комиссар полиции Нью-Йорка Ф.Дж.Никс». Моя проводница постучала в дверь и, дождавшись ответа, мы зашли в просторный кабинет, на стенах которого висели старые карты Нью-Йорка. В целом, комната будто бы сбежала из старых фильмов. За большим столом в центре помещения сидели двое. Лицом к двери сидел Комиссар Никс. «Большой седой медведь в полицейской форме» – так легче всего было описать его внешность. Впрочем, двигался он легко, не по годам и был весьма харизматичным, а также хорошо смотрелся в кадре. А в кадре он бывал часто, поскольку он нередко мелькал в новостях и вообще был публичной персоной, поговаривали даже, что он мог пойти в политику, но идейно остался на должности комиссара… От второго был виден только затылок с коротко остриженным чёрными волосами поверх ворота кожаной куртки. Комиссар выслушал мою спутницу, представившую меня, и, поблагодарив её за беспокойство, напутствовал её взять перерыв и пойти на перекус. Меня же он поприветствовал жестом и громко сказал: