Маня и Волк - страница 24

— Меня Маня зовут. В смысле Маша.

— Саша. — Он протянул руку для рукопожатия, я протянула свою забинтованную, и он совсем чуть-чуть сжал ее.

— Спасибо. — Щеки припекло и захотелось куда-нибудь спрятать взгляд, но эти попытки сделали ли бы ситуацию еще более неловкой, чем она была, хотя сосед имел расслабленный и даже довольный вид, во всяком случае мне так показалось.

— Не за что.

Снова повисла тишина, и я наконец обратила внимание, что на улице светлее, чем должно быть в два часа ночи.

— А сколько времени?

— Почти четыре.

— Ого. Это сколько же я спала… — Стало еще более неловко.

У меня закончились абсолютно все идеи, что можно сказать, поэтому я просто отчаянно покраснела, надеясь, что мое перегревшееся лицо не освещает алым цветом салон машины. Сосед рассмеялся, сказал, что все в порядке, и, открыв дверь, помог выбраться из машины. Нога болела, в больнице мне казалось, что не сильно, но, проснувшись, поняла, что сильно, но терпимо. Пришлось взять его под руку и кое-как ковылять к дому. Я рассчитывала увидеть валющиеся на земле вещи, но все было поднято и аккуратно сложено на веранде. Связка ключей была там же. Я собиралась открыть дверь сама, но не успела, сосед сам открыл замок и сначала пропустил меня, а потом еще и вещи занес в дом.

Это было похоже на катастрофу. Не знаю почему. Мне просто было очень неловко от самого факта, что кто-то позаботился обо мне, что этот кто-то мой сосед, который хочет купить у меня дом, которому я портила нервы столько времени, и ко всему прочему, он еще и красивый. Я все это время утешала себя тем, что у него наверняка премерзкий характер, но с премерзким характером людей в больницу не возят. Ну и самое главное, меня добивало чувство собственной беспомощности. С этим я просто не могла смириться, а тем более с тем, что кто-то стал свидетелем этой беспомощности. Хотелось взять ножницы и подрезать киноленту событий, вырезав весь прошедший вечер, за это я готова была и домом откупиться.

— Спасибо большое, — неизвестно уже в который раз за вечер или утро сказала я.

— Не за что, — снова повторил он. — Нужна ещё какая-то помощь?

— Нет, спасибо.

Я уж думала, он наконец уйдет и даст мне возможность проораться в подушку, но нет, он решил еще разок ошарашить меня.

— Дай свой телефон. — Я уже хотела спросить зачем, но он и сам пояснил: — Нам еще нужно решать вопросы по земле.

— Ах да, точно…

Я продиктовала номер, еще два раза сказала спасибо и с трудом закрыла дверь. Вот как теперь отказать ему и не продать дом? Хотелось саму себя стукнуть разок, но я уже стукнулась, хватит с меня. Плюхнувшись на скрипучий диван рядом с камином, который еще ни разу не разожгла, я оцепенела на четверть часа.

Нужно уже просто продать дом и не рвать себе душу. Завтра позвонит, попрошу все быстро оформить и разойтись. Хватит с меня этих приключений, а потом уеду куда-нибудь на море и там себе куплю еще одну халупу подальше ото всех. Вот и все. Или вообще трейлер себе куплю… Хотя нет, трейлер слишком страшно. В доме-то одной страшновато спать, а в трейлере тем более. Надо будет поискать, что там продается и за сколько.

Я надеялась, что получится быстро уснуть, делая ставку на стресс, но, видимо, те два часа в машине перезагрузили немного голову, и сон не шел. Ален Делон — Саша — ушел, а я, с трудом переодевшись, завалилась на кровать и, пролистав ленту, уставилась в потолок. Нужно отправить сообщение Катьке, что не выйду, нужно что-то решать, но в голову ничего не шло, хотелось просто спросить у потолка: «Почему я?»