– А вот так. Весь наш разговор я записал на пленку. Отнесу ее куда надо. И про полковника – спасибо. Не знал.
В это время дверь отворилась, и вошли два сотрудника милиции в сопровождении супруги Мирона.
Как и ожидал Григорий, у него опять потребовали паспорт. Документ долго изучали, и кончилось тем, что Григория попросили пройти в отделение милиции для дальнейшего изучения данных. Из милиции был сделан запрос в Тверскую область, в то место, где выдавался документ. Оттуда прислали ответ с копией личного дела Черняка, в котором была его фотография. Увидев снимок, милиционеры, наконец, убедились, что перед ними – Григорий Остапович Черняк.
Третьим человеком, которого посетил егерь, стала Шатина Ирина Николаевна, женщина средних лет с хорошей фигурой и приветливым лицом. Как и в предыдущих случаях, появление Григория произвело шокирующий эффект.
Ирина Николаевна закричала так громко, что стекла в окнах задрожали. Григорию в наушнике дали команду:
– Зажми ей рот.
Григорий подошел к женщине и, прикрыв ее губы ладонью, крепко прижал к себе. Он почувствовал нежный аромат духов.
В наушнике Григорий услышал новую команду:
– Успокой и скажи, что ничего плохого делать не собираешься. Просто пришел объясниться. Предложи валокордин.
Григорий послушно исполнил все, что велели.
Валокордин подействовал. Шатина пришла в себя, даже попросила приготовить кофе.
Григорий вскипятил воду, заварил кофе и, подавая его женщине, опять почувствовал запах ее духов, который будоражил мужское начало. Дождавшись, пока она сделала глоток, спросил:
– Объясни, пожалуйста, что тебя заставило написать эту жуткую глупость, будто бы я украл твои золотые украшения? Ты сама-то в это веришь?
– А что у тебя с голосом? – насторожилась она. – Будто бы не ты говоришь сейчас со мной?
– В тюрьме застудил, – пояснил Черняк.
– Ты не воровал.
– Зачем же написала?
Ирина Николаевна внезапно схватила со стола нож и замахнулась им на собеседника. Удар пришелся бы в шею, если бы Черняк не успел увернуться и вырвать нож.
В наушнике он услышал фразу, которую тут же и воспроизвел:
– Что я тебе такого сделал, что ты готова меня убить?
– Ты отнял у меня мужа!
– Я?
– Да, ты!
– Каким это образом?
– Ты его спаивал – и споил. За бутылку он покупал акции для тебя у заводчан.
– У нас с ним был уговор. И я выполнял условия этого договора. А что, по-твоему, я с тобой за его работу должен был расплачиваться?
– Ты же видел: человек слаб до спиртного, и этим воспользовался в корыстных целях. А что с ним потом станет, тебе было все равно.
– Я ничем не пользовался. У нас была договоренность, и я ее четко выполнял. Мне надо было, в конце концов, сделать свое дело! Каждый получил желаемое. Если бы не я наливал твоему мужу, то он все равно бы нашел себе пойло. Каждый получает то, к чему стремится.
– Ты хорошо знал, что, кроме Васьки, тебе никто другой акции покупать не будет. И ты его споил! Убирайся отсюда! А то возьму топор, и ты уже от меня не увернешься!
– Совсем сдурела! – Григорий самостоятельно повел диалог дальше. – Ты на себя посмотри! Да ты же красавица, что же ты в своей жизни цепляешься за алкашей?
Слова Черняка ударили ее по больному – женщина в ярости схватила с плиты сковороду и швырнула ее в Григория. В наушнике дали команду уходить.
Черняк посетил еще нескольких, и чем больше он разговаривал с людьми, чем больше выслушивал объяснений, тем меньше и меньше ему нравилось то, что он делает. Раз десять он себе сказал: «Как хорошо, что я не он! По сути, у этого человека и не было ни жизни, ни друзей, все продавались и покупались за деньги. Многие притворялись, что-то от него хотели, ненавидели и завидовали, ждали, когда подвернется возможность нанести удар в спину».
