Марфа Квин - страница 12

– Вот ведь… Селин… – хотел выругаться Мануэль, но вспомнил, что говорит с девушкой, которая стала ему второй дочерью. – Твоя мать любила отстаивать своё, потом приходилось просить у неё прощения, даже если она была виновата.

Вивиан помнила свою мать, но никогда не была свидетелем её ссор. Она умело врала детям и не втягивала их в разборки, зато потом они удивлялись, почему их мать вдруг стали опасаться. Иногда Вивиан сомневалась, что в ней больше отцовских черт, чем материнских, потому что они были как две капли воды: голубые глаза, гладкие чёрные волосы и волевой характер, когда нужно. Селин вставала на защиту своего мужа, когда над тем начинали посмеиваться из-за того, что он находится под каблуком у женщины. Вивиан, сама того не понимая, защищала мужчину, которого знала меньше дня. Дело только в триггере имени «Ричард» или в её внезапной симпатии к Кингу?

– А ты ещё про Дамиано что-то говоришь… лн хороший мальчик, воспитанный, образованный. Пусть он уехал из Сицилии, зато всего добился в Америке сам. Ещё немного, и он станет самым молодым лейтенантом Департамента. Если Дамиано лицом похож на Энрике, то его внутренние качества полностью работа Лауры и его, царствие небесное, брата. Научить Дамиано любви к работе… надо же, как Лаура постаралась! Я всегда говорила ей, что она хорошо воспитала сыновей. А она всё заладила со своим «я уделила им недостаточно времени из-за работы». – Мэльвония сложила руки в замок. – Кто недостаточно уделил своим детям время из-за работы, так это Энрике. Вернее, он вообще не участвовал в их жизни. Иногда мне кажется, что дети ему были нужны просто для галочки. Своей тягой к успехам и наградам он и погубил Амато, я в этом уверена.

– Мэль… это несчастный случай, – напомнил Мануэль.

Вивиан понимала, что речь шла про Амато, но она никогда не слышала подробностей его смерти. Знала, что Амато собирали по кусочкам после аварии и больше ничего.

– Ты не понимаешь. Энрике до гонки поссорился с Амато и сказал, что без награды он может не возвращаться домой. Амато в итоге награду получил, но вернулся домой в урне для праха. Он умер на глазах у семнадцатилетнего Дамиано. Смеешь ещё говорить что-то против мальчика, когда он пережил такое? Видеть останки своего брата… боже мой…

Энрике выгнал сразу двух сыновей из дома. Один принёс награду ценой жизни, второй не выдержал удара и отказался потакать отцу. Пусть ему не нравилось, что Дамиано не успевал в том, в чём требовалось, но он жил. Когда Энрике уже совсем разочаровался в сыне, он купил ему квартиру в Америке, отдал ключи и выгнал из дома, сказав, что он может больше не возвращаться. Дамиано едва исполнилось восемнадцать. Свой день рождения он отметил в полном одиночестве в квартире, в которой он должен был жить с братом. С тех пор Дамиано ненавидит день, когда родился.

– Откуда ты всё знаешь? – вздохнул Мануэль.

– Лаура же моя подруга. Она постоянно спрашивает меня о Дамиано, вижу ли я его… но я не могу ей ничего сказать.

– Скажите, что с ним всё в порядке. Я рядом с ним. Если ему будет грустно, я помогу.

Для Мэльвонии слова Вивиан стали решающими. Она устало улыбнулась и мысленно решила не говорить Лауре о девушке, что ходит вокруг Дамиано, не желая бежать впереди паровоза. Мануэль отпустил Вивиан и сказал ей убираться дальше, а после она может расслабиться.

Когда Бони закончила начищать шейкеры и стаканы, а Эллетра отпустила рабочих, они решили помочь Вивиан убраться на верхнем этаже и в VIP-ложах. На телефоне Бони играл Лоу-Фай-хип-хоп, один из её любимых музыкальных жанров. Она могла включить для уборки в баре и рок, если бы Мануэль не относился к подобной музыке с презрением. Достаточно, что он разрешил Бони слушать спокойную музыку на рабочем месте, поэтому нет смысла преувеличивать, чтобы не вылететь.