Дона, не удержавшись, взглянула на свою разгневанную ученицу, резкую и колючую. Совершенно не та милая, добрая девочка, которую она знала.
Тем временем Мари продолжала язвить:
– Относительно латыни, она мне ни к чему! В совершенстве её знает Эштон, Дона же, если ей интересно, может просить его подсобить в этом нелёгком деле. Уверена, он ей не откажет в любезности обогатить свои знания латыни! – всё так же надменно и не без подтекста добавила юная девушка.
– Дитя моё, что на вас нашло?!
– Решительно ничего, я просто проснулась! – неоднозначно ответила девушка. – Осознала, что сосуд моих знаний переполнен, и я более не хочу отнимать время у миссис Адамс. Она амбициозна не менее меня, теперь её ничто не держит, дабы следовать дальше!
Не дав отцу ответить, а Доне осознать, Мари вскочила и выбежала через столовую на улицу.
Сказать, что мистер Дэвис был удивлён – ничего не сказать. А сама Дона и вовсе была сбита с толку, хотя внешне она по-прежнему оставалась невозмутимой…
Но, собравшись с духом и мыслями, молодая женщина, накинув на плечи шерстяной платок, вышла в сад. На улице было холодно, но безветренно. Мягкий ковёр из опавших листьев радовал глаз, разбавляя пасмурный день яркой палитрой. На ветвях почти не осталось листьев, все они лежали под ногами, обрекая деревья на одиночество и скуку. И только птицы беззаботно продолжали прыгать с ветки на ветку, поддерживая жизнь
в полусонном саду. «Птички- робины» были единственными гостями. Мари на заднем дворе не оказалось, но Дона знала, где она может быть, поэтому, не задумываясь, последовала за ней…
Через минут двадцать она оказалась у прохода к берегу реки. Это укромное местечко с прекрасным видом на левый берег Темзы. Вода лениво омывала каменистое побережье, на котором вдали виднелся силуэт Мари, бросавшей в реку камушки. Подойдя ближе, Дона положила руку на плечо девушки и попыталась заговорить, но та была непреклонна. Она демонстративно и брезгливо окинула взглядом женщину, быстро поднялась и зашагала вперёд.
– Что вы здесь делаете, Дона? Вам не стоило идти за мной!
– Мари прошу!
– Я настаиваю на том, чтобы вы ушли из нашего дома. И наотрез отказываюсь вас слушать. Уходите!
Речной климат пропитал её волосы влагой, отчего длинные пряди завились в красивые локоны. Как маленький озлобленный ангел, Мари держала дистанцию, не желая оставить, предавшей её Доне, ни малейшего шанса на примирение и восстановление прежнего доверия.
– Мари, я не прошу вас меня простить. Позвольте лишь пояснить, и я обещаю покинуть вашу семью завтра же!
Решительный тон Доны убедил Мари хотя бы выслушать её. Они присели на высоких каменных глыбах, которые давно облюбовала девушка. Взгляд Мари устремился куда-то вдаль, пытаясь заглянуть за горизонт. Дона же, опустив голову, смотря себе под ноги, нервно перебирала нитки стёганой накидки.
Затем женщина нерешительно заговорила.
– Когда мне исполнилось двадцать два года, я пришла в ваш дом, где обрела не просто кров, а семью. Рядом с маленькой девочкой я чудом нашла покой, которого меня бесстыдно лишили. Совсем юной, почти как вы сейчас, я полюбила. Выйдя замуж спустя несколько месяцев, не могла натешиться вестью, что стану матерью. Но мой супруг не разделил моей радости, так как были причины, о которых я не была осведомлена. У меня была прекрасная семья, которая с детства привила мне любовь к искусству и культуре. Отец и брат упорно трудились, дабы я имела возможность получить должное образование, с помощью которого моя жизнь стала бы лучше, чем их жизнь. Родители не одобрили мой брак, но я была слишком юна, чтобы «слышать».
