Он посмотрел на нее с непритворной болью. Теперь, когда она стояла, ее нескромная сорочка практически не прикрывала ее тело.
– Это невозможно, Мария! Король…
– Довольно ссылаться на короля! Перестаньте им прикрываться! Он тоже еще недавно вожделел меня так, что даже испанка ревновала. Быть может, он даже любил меня и все еще любит, что объясняет ту ненависть, которую он демонстрирует. Почему бы не доставить ему тайную радость вновь приблизить меня ко двору, не вступая в сделку с совестью? И если бы он попросил моей любви…
– Вы уступили бы ему? – зарычал Шеврез.
– Он король, и мне он не противен! Я повела бы себя как послушная подданная… точь-в-точь как вы сейчас!
Герцог в ярости попытался схватить ее, крича, что возьмет ее, хочет она того или нет, но она снова увернулась, а когда он приблизился к ней вплотную, наставила на него пистолет.
– Не вынуждайте меня звать слуг, чтобы они выставили вас вон! – холодно произнесла она. – Не забывайте, кто вы и кто я! Меня зовут Мария Роан, я поклялась душами своих предков, что вы не дотронетесь до меня прежде, чем сделаете герцогиней де Шеврез! Что же касается сира Людовика, полагаю, достаточно будет лишь попросить у него разрешения на наш брак. И что-то подсказывает мне, что он согласится!
На этом она одарила его сияющей улыбкой.
– Вы так думаете? – вздохнул Клод, пораженный столь неожиданным прояснением на грозовом небе.
Положив пистолет, Мария взяла пеньюар, лежавший рядом на кресле, и оделась.
– Вам следует посоветоваться с вашей сестрой: идея принадлежит ей. Принцесса де Конти думает, что вместе мы завоюем весь мир!
– Она приходила к вам?
– Почему бы и нет? Ей ведомо, что такое настоящая дружба. Она полагает, что мне стоит лишь написать королю, чтобы нижайше испросить его прощения и благословения! Я готова сделать это немедленно, и Мальвиль немедленно отправится к нашим войскам. Известно ли вам, где они в настоящий момент?
– Где-то вблизи Сомюра, вне всякого сомнения, – подумав, ответил Шеврез, – на пути к Ла-Рошели и острову Ре, который мы собираемся отбить у гугенотов господина де Субиза, вашего родственника!
Мария, не обращая внимания на эту шпильку, направилась в свой кабинет и присела к письменному прибору… Укрощенный герцог последовал за ней и остался стоять рядом, скрестив на груди руки и пощипывая ус, в то время как она сочиняла длинное послание, даже не спросив согласия Шевреза. Вдруг он произнес:
– У меня, как вам известно, нет в Париже особняка, и я хотел бы, чтобы мы поселились здесь, но этот дом принадлежит вашему сыну…
Мария поняла, что дело улажено, и улыбнулась, продолжая писать.
– Вам нужно всего лишь выкупить его… фиктивно, разумеется, за… каких-нибудь триста тысяч ливров. У меня такое чувство, что он отлично подойдет в качестве дворца де Шевреза.
– Тем более что я его еще расширю и приукрашу. У меня уже куча планов…
Что же – неплохо! Мария подумала, что в душе он, вероятно, очень рад, что она принудила его к браку. Закончив письмо, она встала, и он попытался обнять ее со словами:
– Раз уж мы заключили мир, Мария, не вознаградите ли вы меня?
Спокойно, но твердо она отстранилась:
– Я поклялась, Клод, не заставляйте меня напоминать вам об этом! Лишь в ночь после нашей свадьбы. Тогда уже я буду вашей душой и телом!
– Тогда поженимся как можно скорее! – воскликнул он, позабыв о том, что пока они получат согласие короля, пройдет еще немало времени.
