Марк и Иван Митрофанович - страница 2

И тут голос искушения зашептал ему: «А вот это очень правильная мысль. Если ты задержишься, причем, не на час и не на два, а, скажем, придешь далеко за полночь, это будет для нее хорошим уроком. Она же не ценит ваши отношения, а ты как раз ее этому научишь. Не можешь же ты постоянно уступать, пусть и она поймет, как мало делает для того, чтобы сохранить семью! Как будто это только тебе одному нужно. Так что давай, сделай это, ты же ничего не теряешь! Наоборот, она только обрадуется, когда ты вернешься. Ну, поначалу, конечно, понервничает немного, но ведь и она вчера заставила тебя понервничать! Зато потом ценить тебя будет больше».

Марк Анатольевич отмахнулся от назойливого голоса. Как бы там ни было, он любил Хелю и поступить так с нею ему казалось слишком жестоко. Если бы он на самом деле не мог позвонить, это одно, но совсем другое – намеренно заставлять её переживать. Знать, что она места себе не находит, и просто выжидать – «вот пусть еще часик помучается, а уж потом я позвоню» – такого Марку Анатольевичу совесть сделать не позволяла.

– Молодой человек! – вдруг услышал он голос. Он обернулся, чтобы посмотреть, кто его зовет.

На скамейке у дома, мимо которого он проходил, сидел пожилой мужчина и смотрел в его сторону.

– Да-да, молодой человек, это я вам, – сказал тот. – Вы уж извините, не уделите старику пару минут? Я вот тут разобраться не могу, – и он поднял вверх руку со светящимся телефоном.

Марк Анатольевич решил: почему бы и нет? Молодые должны помогать старикам, а уж с техникой особенно. Они в этом отношении хуже детей, в элементарных вещах разобраться не могут. Вот взять даже его деда: порой и объяснишь ему, и покажешь, и вроде он понял всё, а потом опять к Марку с тем же вопросом приходит.

Он подошел к скамейке, и старичок жестом пригласил его сесть.

– У Вас что-то с телефоном?

– Да, вот фонарик включил, а выключить не могу. Не знаю, куда нажимать, запутался. Может, Вы поможете?

Марк Анатольевич взял телефон и стал смотреть меню. На поиск фонарика и его выключение он не потратил и пары минут.

– Что, уже? – удивленно сказал пожилой человек. – Ох, и быстрые вы, молодые, не то, что мы. Не успел в руки взять, и уже всё сделал. А я тут уже сколько провозился. Вот спасибо так спасибо!

– Да не за что, – ответил Марк Анатольевич и протянул ему телефон. – Это было совсем не трудно.

И тут произошло что-то странное. Вместо того, чтобы забрать свою вещь, старик охватил ладонь Марка Анатольевича своей ладонью, и того словно захлестнуло волной невероятной, несокрушимой силы, которая исходила от этого небольшого жилистого человека, и в этой силе не было и намека на немощность и слабость. Такого прикосновения он никак не ожидал от старика. Да что там говорить – с такой энергией ему никогда прежде сталкиваться не приходилось. Не сказать, что он ежедневно только и делал, что пожимал руки, но всё же исполнять этот общественный ритуал ему приходилось довольно часто. У него даже было маленькое развлечение – сможет ли он по одному взгляду на собеседника угадать, какое у того будет рукопожатие: ляжет ли рука в его ладонь нехотя и вяло, сожмут ли ему пальцы до хруста, или прикосновение будет быстрым и испуганным. Как бы там ни было, в его «коллекции» такое мощное рукопожатие встретилось впервые.

«Кто он такой? Что ему от меня нужно? Зачем он держит мою руку? Откуда в нем такая невероятная сила?» – завертелось в голове Марка Анатольевича. Он открыл было рот, чтобы заговорить, но, заглянув в глаза старика, вдруг почувствовал, как всё внутри и вокруг остановилось. Мыслей не было, прошлого не было, мир вдруг стал застывшим и безжизненным, как декорация на сцене, и реальными оставались лишь он, странный старик и скамейка, на которой они сидели.