Маркус Вольф - страница 15

Франко понимал, что в случае провала мятежа его ждет казнь, поэтому он должен во что бы то ни стало победить. Франко взял на вооружение стратегию устрашения: не просто физически уничтожать врагов, а подавить волю к сопротивлению. А испанская история и без того полна жестокости и крови. Не было привычки к инакомыслию. Испанцы считали, что существует только одна правда, иной точки зрения быть не может.

Франко сказал одному американскому журналисту:

– Не будет никаких компромиссов. Очень скоро мои войска успокоят страну.

Журналист воскликнул:

– Тогда вам придется перестрелять пол-Испании!

Генерала Франко это не смутило:

– Повторяю: я наведу порядок любой ценой.

Фашистские вожди Адольф Гитлер и Бенито Муссолини увидели в формировании правительства Народного единства в Испании наступление международного коммунизма. Германия и Италия оказали Франко военную помощь.

Соответственно Москва приняла сторону испанских республиканцев. Поставляла Испании оружие и боевую технику. Советские военные занимали высшие командные должности в испанской республиканской армии. Добровольцы формировали интернациональные бригады.

Дети Фридриха Вольфа гордились отцом, жаждавшим сразиться с немецкими фашистами. Но сам Фридрих с глазу на глаз признался близкому человеку, почему он попросился в интернациональные бригады:

– Я не хочу ждать, пока меня здесь арестуют.

Аресты немецких коммунистов, которые, спасаясь от гестапо, нашли убежище в Советском Союзе, начались в 1934 году. Их объявили немецкими шпионами. 25 июня 1937 года нарком внутренних дел СССР генеральный комиссар государственной безопасности Николай Иванович Ежов подписал приказ № 00439: «Для полного пресечения деятельности германской разведки в трехдневный срок точно установить и донести мне списки всех германских подданных. Начиная с 29 июня приступить к арестам всех установленных германских подданных. Аресты завершить в пятидневный срок». Приказ означал тотальную чистку приехавших в Советский Союз немцев. А среди мнимых «шпионов» были и члены ЦК КПГ, и простые рабочие, и сотрудники Коминтерна.

«Мы были нормальными детьми в ненормальное время, – вспоминал московские годы Маркус Вольф. – Конечно, для нас не проходило бесследно внезапное исчезновение отцов наших школьных товарищей, учителей, а позднее и наших товарищей из старших классов. Аресты, принимавшие всё больший размах, и процессы стали частью нашей жизни. Для нас всё это было необъяснимо, покрыто мраком, запутано. Чудовищные масштабы всего этого мы не могли полностью понять и спустя многие годы».

Видных политэмигрантов размещали в гостинице «Люкс» (с 1953-го – «Центральная») в центре Москвы. Когда начались массовые репрессии, жен и детей арестованных переселяли в кирпичный барак на заднем дворе. «Встречаясь с семьями арестованных, об их беде не говорили, – вспоминал Маркус. – Большинство полагало, что произошла ошибка, что это недоразумение, которое когда-нибудь прояснится».

В 1938 году в Москве закрыли немецкую школу имени Карла Либкнехта и международный детский дом. Гитлеровские дипломаты воспринимали их близость к зданию посольства как провокацию. Политические настроения менялись. Сталин хотел сближения с Берлином, и советская власть пошла навстречу пожеланиям германского посольства.

«Большинство детей перевели в русский детский дом, – рассказывал Маркус Вольф. – Он был значительно хуже в том, что касалось питания и размещения, а главное, дети попали там в крайне недружелюбную обстановку». Так что через четыре года после переезда в Москву Маркус и Конрад перешли из немецкой школы в обычную, что, впрочем, пошло им только на пользу. Это была 110-я школа имени Фритьофа Нансена. Она располагалась в старинном здании бывшей гимназии в Мерзляковском переулке. Братья Вольф очень выделялись на общем фоне. «Русских детей в школе училось мало, – вспоминала артистка Ольга Аросева, – в основном сыновья и дочери иностранных коммунистов-интернационалистов. Со мной учился курносый, коренастый, словно бы обрусевший немец Кони Вольф. Со временем Кони станет знаменитым кинорежиссером, создателем известного фильма “Гойя”. Одноклассником моей сестры был брат Кони – Маркус, а в школьном просторечие просто Мишка. Светловолосый, похожий на легендарного Зигфрида, с резко очерченным профилем и фигурой спортсмена».