Ощущение на себе чужого взгляда подействовало как укол стилета и напрочь отсекло меланхолические воспоминания. Жить здесь, несомненно, хорошо, но и расслабляться не следует.
Лениво, как пассажир, мающийся от безделья до посадки в самолёт, я неторопливой походкой направился к эскалатору и скучающим взглядом прошелся по залу ожидания. Людей было немного, и никто на меня не обращал внимания. Ни у одного человека я не заметил ауры флуктационного следа, но ощущение острого изучающего взгляда не проходило. Кто бы это мог быть, и зачем за мной наблюдал? Ни местных, ни наших законов я не нарушал… И только ступив на эскалатор, я, наконец, определил направление взгляда.
Взявшись за перила, я оглянулся, равнодушным взглядом прошёлся по потолку и в углу заметил направленный на меня объектив камеры слежения. Взгляд наблюдателя был настолько пристальным, что чувствовался сквозь просветлённую оптику. Чем я мог заинтересовать службу безопасности аэропорта? Тем, что, купив билет на рейс, вылетающий за границу через месяц, не покинул здание аэропорта? После одиннадцатого сентября такой пассажир, несомненно, может привлечь к себе внимание, но сейчас причина выглядела надуманной. Что-то другое стояло за пристальным взглядом из телеобъектива, но что именно, я не стал гадать, так как через десять минут меня тут не будет. Меньше будешь знать, крепче будешь спать.
Спустившись на первый этаж, я направился через зал к туалету, вошёл и огляделся. Пару человек мыли руки, один брился электрической бритвой у зеркала, ещё один стоял у писсуара. Половина кабинок была заперта изнутри, но третья кабинка от окна, как и предсказывал вариатор, была свободной. Не знаток русского языка, для меня он настолько же архаичен, как для местных древнеславянский, но, по-моему, слово «нужник» образовалось на основе словосочетания «нужное место». Иронизировать по этому поводу можно сколько угодно, но кабинки туалета являются наиболее походящими точками при перемещении во времени – никто не видит, как путешественник исчезает в никуда и появляется из ничего. Во всех отношениях «нужное место». Главное, вычислить на вариаторе время, когда кабинка оказывается пустой, чтобы не оказаться на коленях у местного, использующего кабинку по прямому назначению.
Я заперся в кабинке, достал из кармана джамп, выставил на нём «25 августа 2001 года, 12 часов 44 минуты», выждал три минуты до оптимального времени скачка и нажал «Старт».
Ничего вокруг не изменилось, кроме звука. Исчезло журчание льющейся из крана воды, шарканье подошв по полу, зато появился гудящий однообразный звук, будто кто-то забыл выключить тепловентилятор для сушки рук. Дверь в кабинку была приоткрыта, я посмотрел в щель и увидел, что кое-что всё-таки изменилось. На двери была новая щеколда. Моя оплошность – забыл перед скачком открыть дверь, и персоналу аэропорта пришлось её взламывать, а затем ставить новую щеколду. Я глянул на руки и с облегчением убедился, что свечение флуктационного следа в норме. Иногда такие мелочи боком выходят, но в этот раз пронесло. В переносном смысле, конечно.
С чувством выполненного долга я открыл дверь, направился к умывальнику и вдруг увидел, что в туалете никого нет, кроме уборщика, елозившего гранитные плиты пола электрополотёром. Вероятно, перед началом работы уборщик проверял кабинки, потому что смотрел на меня выпученными глазами, как на привидение.
