– говорили деревянные глаза хозяина небесного купола. Что ж, он был прав. Хоть это случалось крайне редко, но сейчас мое мнение полностью совпадало с мнением всевышнего.
Небо потемнело, скрыв тучами огненное око Ярило. На мне не было привычного наряда. Я собирался быть предельно честен. Работенка наметилась нешуточная: предстояло перенаправить энтузиазм жителей Фензино в иное русло. Если получится, все мы обретем долгожданную свободу и даже больше.
– Мы с фамилиаром тщательно осмотрели место, откуда в ваши дома пришло зло, – начал я размеренно. – Я также говорил с девочкой, которую вы считаете его временным вместилищем…
– В чем же дело? Не томи, батюшка! – крикнула жуткая старуха с торчащим из-под верхней губы железным зубом. Ее поддержали ворчливым гулом. Селио возбужденно бегал вдоль поляны, прогоняя с моего пути замешкавшихся крестьян. То и дело клацали его желтые клыки.
– Не перебивайте, прошу. Выводы неутешительны.
Вслепую я нащупал в кармане перстень, подумав: «Отчаянная попытка любящего родителя выиграть заранее проигранную битву».
– Судя по глубине и тщательности захоронений, могу сказать: это делал опытный человек. Место выбрано с тем расчетом, что к нему никто не ходит. А чтобы так аккуратно разделать тушу животного, одного желания мало. Слабая девочка не могла этого сделать. С кошками она бы еще справилась, но ведь там были крупные дворовые псы!
– Хочешь сказать, лихо прячется среди нас? – очень удачно спросила Года.
– Верно. Взрослому человеку проще провернуть такое.
Разумнее было бы рассказать им всю правду. Но в таком случае выходило, что я не колдун, и плату следовало вернуть назад. А я не собирался расставаться с перстнем. Слишком уж он мне полюбился.
– Беда затаилась не там, где вы ищете, – пророкотал я.
– Что тебе сказали духи предков?
– Вы прогневали их. Оттого в душах ваших пробудилась Тьма. Я чувствую ее. Вам страшно, люди? Страшно?!
– Да, – отозвался хор нестройных голосов.
«Хорошо».
– Среди вас есть душегуб – человек, осквернивший свои руки кровью. Он скрывается от моего внутреннего ока, но я знаю, он слышит. Тебя настигнет кара. – По моему знаку Селио душераздирающе завыл, задрав острую морду к небу. – Плоть твоя начнет гнить с мизинцев, чресла отсохнут, а легкие наполнятся болотной водой! Ты познаешь страх, какой наслал на соседей и друзей. Я проклинаю тебя! Покайся, покайся в содеянном или же умри в муках страшных, от которых отправишься в чертоги золоченые, где нанижет тебя на колья сам Ны́я!
Местный люд дрожал и переглядывался, ожидая увидеть корчи мерзавца. Имя подземного судьи, которое даже неверующие старались произносить как можно реже, добавляло весу пламенной речи.
Мы с Селио ждали, когда людей проймет окончательно. Кто‐то поминал родителей, многие утирали слезы. Не то чтобы я надеялся выявить преступника. Просто стоило опробовать лучшую из моих уловок. Половина селян на капище уже мысленно простилась с родней и жизнью.
Однако сколько бы я ни жег яростным взглядом толпу, сколько бы ни грозил карами, никто не признавался в содеянном. Возникла неловкая пауза. Откашлявшись, я скрестил руки на груди и произнес таким тоном, словно иного исхода и не ожидал:
– Что ж, он сам выбрал свою участь. Заставить изверга говорить я не могу, это идет против божественной воли. Пусть так и будет.
– А как же мы, чародей-батюшка? – робко спросила девушка в лисьем полушубке, выглянув из-за спины могучего мужа.
